– Прости, – смутилась я.
Бриар глянул остро, но развивать тему не стал. Учитель был достаточно мудр.
– Готова поработать?
Я кивнула, сразу снимая меховой жилет, так как уже по опыту знала, что согреюсь, стоит начать занятия.
И снова Бриар выжимал из меня все до капли, заставлял видеть и чувствовать мою Силу, контролировать ее. Получалось у меня тяжело, слишком зависима я была от эмоций, не могла сосредоточиться, терялась. Но Бриар не сдавался и, кажется, искренне наслаждался нашим уроком.
– Неплохо, – похвалил он, когда я со стоном свалилась на землю, дыша, словно набегавшаяся псина. Учитель только рассмеялся, глядя на меня. – Ничего, привыкнешь, – обрадовал он.
– Издеваешься? – прохрипела я.
– Так я с тобой еще нежно, – удивился Бриар. – Вон, когда Риона обучал, вот тогда да… издевался. Зато теперь не найдется воина лучше…
Я поморщилась. Ни слушать, ни говорить об Арххаррионе не хотелось. Только вот Бриар сделал вид, что не понял мой красноречивый посыл.
– Знаешь, – задумчиво сказал он, помогая подняться, – Рион… он не плохой. Просто демоны… у них ведь другая суть, не человеческая. К тому же Рион вырос на войне, и у него был только Саарххард, а жестокость этого демона вошла в легенды. Ты даже не представляешь, в каких жутких условиях Рион рос. И у него никогда не было того, кто научил бы его жить по-другому. Постарайся его… понять.
Я спокойно посмотрела в янтарные и чуть смущенные глаза.
– Бриар, давай договоримся, – попросила я. – Мы продолжим обучение и не будем обсуждать Арххарриона. Никогда. Прости, но я не хочу о нем говорить.
Бриар медленно кивнул и улыбнулся.
– А не перекусить ли нам?
– С удовольствием, – согласилась я.
После обеда мы снова занимались, а вечером я уснула, свернувшись на кресле под волчьей шкурой. Сквозь сон слышала, как пришел Арххаррион, о чем-то тихо спросил Бриара, а потом подхватил меня на руки. Я сжалась, когда мы вошли в спальню, но демон лишь положил меня на кровать, укрыл одеялом и ушел.
Следующие дни так и проходили – за уроками и неспешными разговорами с учителем, а еще я добралась до заметок матушки Бриара и вечера напролет сидела над ними, пытаясь понять нагромождение безумных мыслей и образов. Хуже всего, что чернила на старом пергаменте почти выцвели, побледнели, и приходилось до рези напрягать глаза, разбирая их. Но и то, что удавалось прочесть, выглядело бредом скаженной, вычленить оттуда разумную мысль никак не удавалось.
Засыпала я всегда у камина, в облюбованном мною кресле, и каждый вечер Арххаррион забирал меня и на руках относил во дворец. И всегда уходил.