Птичье внимание всегда было и остается одной из главных магических примет. То голуби смерть принесут, то сорока письмо, то галка несчастье. Посему без внимания клекот не остался – дверца отворилась, наружу выглянула морщинистая старуха в истрепанном и засаленном халате. Сорока испуганно взлетела на конек дома напротив, снова заклекотала, склонила набок голову. Старуха погрозила ей кулаком, глянула под ноги, несколько мгновений поколебалась, провела ладонью над монетой, потом сгребла ее в кулак и возвратилась в дом.
– Есть! – довольно ухмыльнулся Зверев. – Глупая жадность всегда будет главной бедой человечества. Никакие стены, запоры и уговоры от нее не спасут. Лети, птичка, обратно, я тебе проса насыплю. У нас еще три адреса. Ты сегодня будешь сытой, а я довольным.
Хоть и стремителен птичий полет – ан и Казань не близко. Четыре адреса, четыре путешествия – почти восемь часов общих стараний. Обратно в юрту Андрей и его холоп вернулись уже в сумерках. Подкрепившись, верные воины князя Сакульского легли у порога его походного дома, а ученик чародея еще долго смотрел в огонь очага, дожидаясь любимого времени всех колдунов – часа полуночи.
Все прочее было довольно просто – хотя, наверное, и подло. Закрыть глаза, дотянуться до малого кусочка своей плоти, лежащего в чужой мошне, вобраться в него всей силой и душой, раскрыться там, далеко-далеко, в чужом доме, выпрямиться, оглядеться.
Интересно, как он выглядел там, внутри чужого дома? В виде человеческого полупрозрачного силуэта или слабого дымка? Или вовсе никак не проявлял своего существования… Просто почуявшая неладное кошка зашипела и вздыбила шерсть, полегли на подоконнике цветы, повеяло по комнате прохладным ветерком.
Ведьмы спали в одной комнате, хотя и на разных полатях. Чародей склонился над одной. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох… При выдохе он с силой втянул в себя ее расслабленно выпускаемую энергию, втянул так, что вывернул жертву почти наизнанку, и удерживал ее так почти минуту, не давая перейти в обратное состояние – получение силы из окружающего мира. Старуха проснулась, раскрыла глаза, дернулась в постели несколько раз – но не смогла даже захрипеть. Ее взгляд потух, а жизнь стала добычей призрака, которого глупая женщина сама же внесла в дом через прочную многослойную защиту.
Андрей отступил, повернулся к другой ведьме, замер, приноравливаясь к ее дыханию и энергетике, сливаясь с ней, становясь единым целым – а потом перехватил у расслабленной, мирно спящей жертвы управление ее же телом, украв жизнь так быстро, что несчастная не успела ничего понять.