А все потому, что Эрик уже знал, что японец согласится.
Наконец, Киа—Цзун снова рявкнул, и переводчик произнес:
– Господин Киа—Цзун согласен на тридцать процентов.
– Отлично!– Эрик с демонстративным добродушием пожал японцу руку.
После того, как гора сала и переводчик удалились в сопровождении телохранителей, Роберт плюхнулся на диван так, словно отработал восемнадцатичасовую смену где-нибудь на китайской фабрике по сбору телевизоров.
– Боюсь, этот диван исчерпал свой десятилетний гарантийный срок за прошедшие десять минут, – Эрик указал на продавленные сумоистом сидения. – Кстати, о десяти минутах! Ты мне должен!
– Я не спорил с тобой, забыл? – ответил Роберт.
– Согласен на бутылку Макаллана, что мы разопьем в ресторане!
– Завтра надо проверить городской склад, партия Локка будет больше в полтора раза. И я с тобой не спорил.
– У нас что спецзаказ? Согласен на оргию с проститутками!
– Мы готовимся к открытию летних кафе, они закупят до шестидесяти процентов с партии. И я с тобой не спорил.
– А ребята придут? Тогда хотя бы стриптиз бар и танец на коленках!
– У Марка свидание, у Рудольфа заболела малышка, а Десмонд, как всегда ищет приключения на задницу. И я с тобой не спорил.
Роберт уже выходил из переговорной, когда Эрик остановил его у дверей.
– Роберт, да брось. Давай выпьем! Новая сделка, а отметить не с кем! Это неправильно! Мы всегда обмывали сделки!
Роберт вздохнул.
– Эрик, уже поздно, я обещал Лидии устроить киновечер. Отметим завтра за завтраком или обедом.
Эрик грустно улыбнулся и кивнул.
– Как скажешь. Смотри, не отрасти себе вагину, мисс Нежность.
Роберт гоготнул и исчез, оставив Эрика одного в комнате, пропитанной кислым запахом табака.
Донеслась знакомая раздражающая мелодия. Что за черт? Почему она преследует? И только достав телефон, Эрик вспомнил, где слышал эту назойливую ретропесню. Сегодня утром она заставила его поверить в нашествие инопланетян своими резкими и противными звуками. Это было автоматическое напоминание.
«Четверг. Шаман» прочел Эрик и тут же вспомнил о запланированной встрече с давним другом детства – Шаманом. Он случайно встретился с ним на прошлых выходных и до сих пор поражался такому подарку судьбы. Они не виделись около десяти лет, и вряд ли бы свиделись, если бы не случай. Нет, эту встречу он ни за что не пропустит! – думал Эрик, программируя будильник. Он даже готов снова стерпеть пробуждение под звуки преисподней, потому что ничем другим эта звенящая мелодия быть и не могла.
Спустя два часа после заключенной сделки Эрик сидел за барной стойкой закрытого для обычной публики паба, где сегодня собрались лишь представители итальянского клана и греческой диаспоры, и допивал бутылку бурбона. Да уж, вечер прошел совсем не так, как он планировал. После ухода Роберта ушло и всякое желание поужинать в ресторане отменным муссом и снять девчонок на ночь. Эрик поднялся в паб и устроил разговоры по душам с бутылкой Бэйкерса, как ни странно, но бурбон был отличным слушателем. С ним можно не разговаривать, он и без слов понимает печаль и безжалостно топит ее в пятидесяти трех процентах крепости, успокаивая душу забытьем.