Стелла вцепилась в рукав рубашки Эрика, но тот схватил их за запястья и грубо оттолкнул женщину так, что та повалилась на пол.
Эрик ворвался в холл полный ярости, казалось, он начнет крушить все, что попадается по пути. За ним бежала Стелла.
– Эрик, пожалуйста, выслушай! Я уже давно не кололась! Я клянусь тебе!
Эрик прижал женщину к стене и заорал прямо в лицо:
– Ах, значит, давно? Хорошо! Мы сейчас же едем в больницу, и ты сдаешь кровь и мочу на анализ! Что они покажут, скажи мне? Покажут, что ты чиста?
Стелла хотела было что-то ответить, но ее лицо снова исказилось в плаче.
– Я сдам через неделю, обещаю! – ответила она.
Но ее слова еще больше взбесили Эрика.
– Какая же ты мразь! Ты все продолжаешь лгать и лгать! Как же я ненавижу тебя!
Эрик снова кинулся в детскую. Стелла бежала за ним и продолжала умолять.
Но для разговоров было уже слишком поздно. Стелла использовала свой шанс показаться благоразумной, не устраивая очередной перепалки, и не обвиняя Эрика в чрезмерной требовательности. Увы, ее обман не сошел с рук.
– Бруно, одевайся! – рявкнул Эрик так, что Бруно дернулся и забился под кровать.
– Что ты собираешься делать, Эрик? Пожалуйста, не надо! Не забирай его! – рыдала Стелла.
– Заткнись! Слышишь? Заткнись, сука! Ты мне все уши прожужжала своим лживым дерьмом! Я устал, понятно? Я устал давать тебе шанс исправиться! Я оплачиваю все твои счета, все твои расходы, и прошу в обмен лишь завязать, а что получаю в итоге? Да я лучше найму целое полчище воспитателей и нянь для Бруно, чем оставлю его с тобой! Ты – не мать! Ты лживая дрянь и наркоманка! Не трогай меня!
Стелла продолжала рыдать и пыталась остановить Эрика.
– Я все сделаю! Все! Все, что скажешь, Эрик, только, пожалуйста, не забирай его!
– С меня довольно, Стелла! Я больше не собираюсь терпеть твои выходки! Бруно, черт тебя дери, одевайся!
– Хорошо, Эрик! Я снова лягу на реабилитацию, но ты ведь вернешь Бруно, после того, как я выйду? Ты ведь вернешь его? Эрик, пожалуйста!
– Стелла, ты оглохла? Отныне мне наплевать на тебя! Делай, что хочешь, но Бруно ты больше не увидишь!
Стелла зарыдала еще сильнее.
– Эрик.
Ровный спокойный голос, позвавший его, прозвучал так неестественно в этой какафонии всхлипов, рыданий и брани, что на секунду все стихли. Нина стояла в проеме детской.
– Оставь их, – тихо произнесла она.
– Это не твое дело, Нина! Иди в машину! – злостно бросил Эрик.
Но Нина была неотступна. Она ведь дала слово.
– Ты впал в крайность. Еще не все потеряно, – убеждала Нина.
Она чувствовала, что, несмотря на свой решительный настрой, Эрик все же ждал кого-то, кто скажет ему, что он не может взять Бруно с собой. Он до сих пор не был готов взять на себя ответственность родителя, отдаться ребенку, но признавать это вслух, разумеется, не желал.