Кто-то дергает меня за футболку. Я вскрикиваю.
Машина со скрежетом останавливается и охранники проталкиваются к нам. Наконец давление на меня ослабевает настолько, что я могу продвигаться вперед, но не задевать протестующих все равно невозможно.
– Ты выбираешь сторону зла, – шипит мне в ухо дама с прической Клеопатры. У нее изо рта пахнет луком.
Сжавшись, я отвоевываю еще несколько дюймов. Дверь «ауди» открывается, и из нее выпрыгивает доктор Стернфилд, направляя камеру телефона на протестующих.
– Думаю, вам лучше оставить эту девочку в покое, прежде чем это видео окажется у полиции. Вы же знаете, каково наказание за нападение на несовершеннолетнего?
Толпа отшатывается назад. Доктор Стернфилд кивает охраннику и приглаживает рукой свои золотисто-каштановые волосы, уложенные в элегантный узел на ее аристократичной шее.
– Почему бы тебе не сесть в машину, Эйслин? – говорит она.
Я торопливо забираюсь внутрь, и доктор Стернфилд подъезжает к своему парковочному месту рядом с главным входом. Мои ноги отчаянно дрожат. Не сразу мне удается заставить себя заговорить, чтобы поблагодарить ее.
Она лишь отмахивается.
– Смена парадигмы всегда вызывает страх. Вспомни, как люди протестовали против гражданских прав и юбок выше колена. А ты знаешь, что когда-то и мытье рук было под запретом?
После того, как я протискивалась между протестующих, мне хочется вымыть все тело. Почему я не смогла защититься от этих ужасных людей, не смогла заставить их держаться на расстоянии? У моего смартфона тоже отличная камера, так что и я могла бы им угрожать. Но у меня для этого кишка тонка.
Мы входим в зал со стеклянными стенами, которые опираются на деревянные балки. Здание выглядит грациозным, но это впечатление обманчиво. Под землей во все стороны расползаются скопления лабораторий и переходов, связывающих все надземные постройки.
В главном зале возвышается керамическая скульптура высотой с двухэтажный дом. Она изображает двойную спираль и выглядит как насмешка над божеством землетрясений. Группы людей обходят ее и растекаются по разветвляющимся коридорам. Двое высоких мускулистых мужчин, широко шагая, скрываются в северном коридоре. Следом за ними едет женщина в инвалидной коляске, с трубками для подачи кислорода в носу. «Nova Genetics» изучит ее гены так же тщательно, как и «образцовые» гены спортсменов, шедших перед ней.
Доктор Стернфилд ненадолго останавливается, чтобы поздороваться с Ксавьером Дионисио – это студент, один из ее интернов. Он азиат, прическа у него как у банкира, а торс и плечи – как у тяжелоатлета.