После этого Мак подошел к террасе, запрыгнул на нее и направился к дому.
Тейт подошел ко мне, плавно опустился в гамак и лег рядом со мной, как будто спал в гамаке каждую ночь с тех пор, как научился ходить.
Несмотря на то, что мне не грозило пролить напиток, я рявкнула:
— Осторожно, мой «Кулэйд»!
— Детка, — только и ответил Тейт.
Я сердито глянула на него.
Он протянул руку, обнял меня за талию и притянул к себе, так что я оказалась на боку, прижимаясь к нему всем телом. И он сделал это без малейшей угрозы моему «Кулэйду».
Я решила не обращать на него внимания и сделала глоток.
Тейт посмотрел на меня и заметил:
— Ты выросла в раю.
Я проглотила напиток, опустила руку со стаканом ему на грудь, приподнялась и осмотрелась. Солнце ослепительно блестело на глади пруда, длинная зеленая лужайка, которую папа держал аккуратно подстриженной, густые деревья у подножия, поля за ними и мамин аккуратный цветущий сад на противоположном берегу пруда, где она каждый год сажала клубнику, картофель, помидоры, обычную кукурузу и кукурузу для попкорна.
Я посмотрела обратно на Тейта и прошептала:
— Да.
— Если бы в нашу первую встречу ты сказала мне, что выросла здесь, я бы назвал тебя лгуньей, — сообщил мне Тейт.
Я склонила голову набок и спросила:
— Правда?
— Правда?
— Почему?
— Высшее общество.
— Что, прости?
— Ты выглядела словно принадлежала к высшему обществу.
— Но я не такая, — заявила я.
— Нет, Крутышка, ты не такая. У тебя совсем другой класс.
— Фермерский.
— Настоящий класс.
Это было мило и так неожиданно, что я, не успев остановить себя, прижалась к нему и приблизила свое лицо к его.
— Тейт, — прошептала я.
Его рука скользнула с моей талии на спину.
— Если ты, детка, заляпаешь мою футболку своим «Кулэйдом», я рассержусь, — соврал он, и я знала, что он врет, по выражению его лица, которое было нежным и более красивым, чем когда-либо.
— Я не заляпаю твою футболку «Кулэйдом», — тихо ответила я.
Он перекатился на меня, и у меня не осталось выбора, кроме как поднять стакан и держать его над спиной Тейта.
— Может, это будет не так уж плохо, — сказал он, уткнувшись лицом мне в шею и щекоча ее бородой. — Ты сможешь слизать его.
— Капитан, мы не можем резвиться в гамаке перед домом моих родителей, когда Мак и Кэрри внутри, — сообщила я ему, когда он скользнул губами вверх по моей шее.
Добравшись до моих губ, он прошептал:
— Да, облом.
Он не ошибался.
Неожиданно он поднял голову и оглянулся через плечо.
Я тоже посмотрела, как раз вовремя, чтобы увидеть, как из-за поворота на извилистую гравийную дорожку, ведущую к дому моих родителей, свернул патрульный автомобиль, за которым ехал серебристый седан.