Цика тяжело дышала, исподлобья глядя на целительницу. Недобрым был этот взгляд.
— Помогла — спасибо тебе. А теперь пойду я. И чтобы имя мое здесь забыли. Поняла?
— Не глупа, чай. — Рага поджала губы. — Умерла Цика — все знают. До утра хоть подожди. Я тебе кой-чего в дорогу соберу. Оружия не дам, конечно, — нет его у меня. Травы там разные, еду кой-какую. За лекарку странствующую попервой сойдешь. А там видно будет. Твоя жизнь — тебе и думать.
— Моя, моя… — процедила Цика. Она повернулась на столе и спустила ноги вниз. Рага услужливо пододвинула скамеечку. Цика тяжело спустилась, держась за стол, сделала два неверных шага на подгибающихся ногах и почти рухнула на лавку у окна.
Сквозь слюдяное окошко ничего не было видно — темно, ночь.
— Давно меня оживляешь? — неприязнь слышалась в голосе Цики.
— Седьмой день сегодня. — Рага с готовностью подскочила. — Есть будешь?
Цика прислушалась к себе. Внутри было пусто и мерзко. Казалось, съешь что-нибудь, и оно тут же полезет обратно, наружу.
— Я тебе отварчика дам, попей сначала.
Цика сморщилась, но ковшик с отваром взяла. Глотнула. Скривилась. А потом решительно допила, громко глотая. Отдала ковшик целительнице и утерла рот рукавом. Тут только она обратила внимание на свою одежду. На ней было белое холщовое платье без ворота, с длинными рукавами и подолом до пола.
— Это ж смертное платье! — возмущенно проговорила Цика.
— А ты что хотела? Свадебное? — с вызовом ответила Рага и тут же закрыла себе рот обеими руками, выпучив в страхе глаза. И тут же принялась каяться. — Ты уж прости меня, болтушку глупую. Ненароком слово вырвалось…
Цика смерила ее взглядом и недобро усмехнулась.
— Если ты про Кварра — то у нас с ним всё кончено, ты не находишь? Да и убили меня из-за него, так ведь? Мог бы и проводить через лес. Испугался… Из-за таких, как он, девушки понапрасну и гибнут…
— Нельзя мужчинам через лес, ты же знаешь…
— А мне плевать. — И Цика продемонстрировала — как, попав на печку. Плевок зашипел. Целительница вздохнула.
— Ты ж его любила… — Рага развела руками, не придумав, что еще сказать.
— Прошла любовь, ясно?! — выкрикнула Цика с нажимом. — Мужикам одно только и надо. Ненавижу…
Цика замолчала. Она думала. На ночь идти — смысла нет. Да и куда — не решила еще. И бездорожье это… Пока она в отключке валялась, вряд ли что изменилось.
— Как там с погодой? — осведомилась Цика.
— Хорошо с погодой. Снег почти сошел. Только в низинах и остался. Тепло, хорошо… — разулыбалась Рага.
— Ясно. — Оборвала ее Цика. — Недельку у тебя поживу, пока не подсохнет. Ты же не возражаешь? Целительству подучусь, а то, как спросят чего — сразу себя и выдам. Куда путь держать — тогда и решу, как выйду… Покажи, где лечь, Рага…