Убедившись, что кошмары перестали мучить Марко, я вернулась на свое место и легла на бок. Из глаз потекли невыплаканные слезы.
Кто-то сделал меня пешкой в своей игре, а мне всего лишь нужно было забрать дипломную работу из копи-центра. Никого мое мнение совершенно не волнует, будто я дрессированная обезьяна. Я могу сколько угодно скандалить и топать ногой, но никто просто так не вернет меня домой, к маме, папе и Бусеньке.
Нет, нельзя раскисать. Какая-никакая, а группа поддержки у меня имеется.
Гвендолин, герцогиня Армельская
О случившемся минувшим вечером Гвен узнала из перешептываний служанок. Едва она обнаружила свое присутствие, девушки мигом разбежались, и о деталях герцогиня услышала уже от Ирвина, встреченного в верхней галерее.
— Да кто мог замыслить… такое?!
Ирвин пожал плечами:
— Кто-то, кому сомнительный лидер отбора встал поперек горла.
Гвен прижала руки к груди, не смея вздохнуть от ужаса. Кто-то, находящийся совсем рядом, может, приветствовавший ее во время завтрака и беседовавший о погоде, вчера пытался убить Полину! И до чего же жестокий способ был для этого избран, даже подумать страшно!
— Не забивайте себе голову, герцогиня, — улыбнулся Ирвин. — Эта, с позволения сказать, леди не достойна вашего беспокойства.
— Не говори так, пожалуйста. Она прекрасный человек, к тому же жертва обстоятельств.
— О, она и вам успела рассказать сказочку про невинную овечку? Поверьте моему опыту, раз уж своего не успели приобрести, — ни одна девица в здравом уме не откажется стать женой принца. А если она говорит обратное, она лжет. Только и всего.
Прохладный утренний ветерок волной свежести прошелся по галерее. Гвендолин коснулась рукой гладкого мрамора колонны и тихо вздохнула. В слова Ирвина не хотелось верить, но, глядя на конкурсанток, готовых порвать друг друга за право обладания сердцем Дарнелла, она не знала, что думать. Нет, Полина не похожа на них. К тому же она обещала…
Что-то теплое коснулось щеки, и Гвен вздрогнула.
— Волосок прилип, — сказал Ирвин и убрал руку. — Сделайте выговор вашей личной служанке, сегодня она явно дремала за работой.
— Почему ты такой жестокий? — спросила Гвен. — Ты постоянно находишься рядом с Дарнеллом, а он добрый и понимающий. Почему ты не такой?
Ирвин ответил не сразу. В его глазах цвета растопленного меда отразилась странная тоска. Но, может, Гвен это только почудилось.
— Потому что хотя бы один из нас должен смотреть на этот мир трезво. И пусть лучше это буду я. Хорошего дня, герцогиня.
Ирвин поклонился и зашагал прочь.
Рассветное небо было ярко-розовым на горизонте, по каменным плитам пола скользили первые робкие лучики. Гвен зажмурилась, когда один из них защекотал глаза, а когда открыла их, Ирвина уже не было.