— Да. Карма. И господин Токугава прав. Но на самом деле я получил и другой дивный дар. С тех пор я начал видеть чудесные сны; другие страны, незнакомых мне людей, узнавать их судьбы. Два года после болезни я видел во сне одну азиатскую страну, где бывал чаще, чем в других странах, — поспешил Ал придать себе недостающего веса.
Однажды я нанялся на работу в крепость, в которой служило множество японцев. Их называли ронины.
— В Европе много крепостей, где служат японцы? — перебил рассказ Токугава. Марико перевела его слова, даже сымитировав оттенок голоса, чего ей прежде не удавалось.
— Да. В Европе во многих крепостях проходят обучение и служат японские воины. Я привязался к одному старому ронину, который признал в моих снах свою страну и начал учить меня японскому языку и владению самурайским мечом.
— Как его имя, и из какого места он был родом? — спросил Токугава, и в этот раз Ал понял смысл его слов и сразу же ответил.
— Мой учитель не называл мне своего настоящего имени, так как считал, что недостоин носить его. Поскольку не сумел спасти в бою своего ондзина[8] и покрыл, таким образом, свое имя позором. Я понял только, что он был родом с какого-то маленького острова, на котором все люди говорят немного не так, как вы, Токугава-сан, поэтому я плохо понимаю вас, а вы меня.
Он замолк и почтительно дождался, когда Токугава позволил продолжить.
— Учитель сказал, что многое из того, что я видел во сне, было в истории Японии. И добавил, что мне нужно обязательно попасть в эту страну, где мои способности раскроются самым неожиданным образом. Он считал, что в прошлой жизни я был японцем, может быть даже самураем, и теперь моя душа летает ночью в Японию для того, чтобы сделать нечто, что я не сумел сделать в прошлом воплощении.
Умирая, он отдал мне свой меч. И произнес вот такое стихотворение:
Я вижу сон во сне,
И в нем я вижу сон.
Как отраженье в отражение любуется.
Но правды нет ни в сне,
Ни в сне о сне,
Ни в бреде, ни в луне, в отдельности.
Как капельки росы
На стеблях сочных трав
Сплетаются в узор таинственный,
Так мы живем во сне
И сне о сне,
За гранью сна и слов,
Что шепчут призраки.
Я не могу повторить его стихотворение на японском, столько времени прошло, я перевел его на свой язык и так запомнил. (На самом деле тщательно подобранное стихотворение походило на предсмертное стихотворение тайко.
Кто я такой — лишь капля.
Недолог век мой, солнце сушит силы,
Как капля я рожден, как капля, исчезаю.
Я пропаду — лишь замок мой докажет,
Что был когда-то я, как капля на листе.
Но было то, иль сон,