Оно, напротив, лишь укрепило имидж Столпа. Он сказал Каринте, что сообщение попало в новости и сопровождалось прекрасными видеозаписями: взрывались постройки сталепрокатного завода, сквозь рушащиеся стены пробивались машины, бушевало пламя, оплавляя металл. Новости прерывались показом древней документальной кинопленки гуманоидов с льющейся расплавленной сталью и огромными раскаленными ковшами — чувствовалась работа Адалти. Стив многократно просматривал видеозаписи, узнавая силуэт Каринты и ее характерную походку. Отчеты не упомянули о дочери.
— Ну конечно, это попало в новости. В этом и была их цель, верно? Столп нанес нам удар, атака была жестокой, они, как всегда, были не слишком щепетильны. Трое глазоротов Адалти были убиты. Девочка направила свою боевую машину прямо на штурмовой отряд Столпа… Те из нас, кто остался, успели бежать. Дэниэл обвинил меня… мы развелись… я его никогда больше не видела. Он поступил справедливо.
Несомненно, Дэниэл знал то, что узнал сейчас Стив: Каринта рискнула собой и дочерью в игре с высокими ставками, чтобы с помощью глазоротов сильнее воздействовать на общественное мнение Югура. Сами по себе военные операции против Столпа имели второстепенное значение. Но то, что картины горящих людей стали расхожим зрелищем на Югуре, было первым значительным признаком внимания к войне на далекой планете.
Способ достижения такого эффекта выбрала Каринта, и в этом ее вина. Она знала, что Столп пронюхает об экспедиции глазоротов, готовой вытащить на всеобщее обозрение его неприглядные дела. Возможно, Каринта даже обеспечила Столпу доступ к слухам об экспедиции, взяв на себя риск быть убитой во время нападения. Но погибла Селена.
Затем, спустя несколько месяцев, снова вернулся Адалти, чтобы откопать тела жертв забытой бойни и погибших в недавней битве и показать обгорелые человеческие черепа рядом с кусками расплавленною шлака. Искала ли среди них Каринта останки дочери? А ее муж?
— Она — твоя дочь, — сказал Стив. — Это несомненно.
— Да, была.
Молчание затянулось. Он бежал по снегу, чтобы обнять незнакомую вооруженную женщину на снегомобиле, но едва прикоснулся к Каринте; их объятие было поверхностным. Весь путь домой с Югурты он постоянно возвращался мыслями к тому, что увидит ее снова.
Ему казалось, что она разделяла с ним это путешествие, но сейчас, глядя на нее, понял, что ее жизнь сложилась совершенно по-другому. В этом ледяном, непостижимом мире дети были похожи на тюленей, доктора выступали от имени воюющих корпораций, и любовники мгновенно превращались в мрачных представителей власти…