Был ли он реальностью? Этот, казалось, абсурдный вопрос, пробуждал в нем страхи, мучившие его до такой степени, что он по ночам боялся уснуть.
Потом снова бывали спокойные дни, периоды, когда он иногда мог верить, что он все-таки нормальный, может быть, странный, но не урод или больной. Это длилось до тех пор, пока его «темное Я» не одерживало верх, сначала путая все его мысли, затем фокусируя их на одной-единственной цели. Тогда мальчик повиновался ему, как марионетка, с давящим чувством: чему бывать — того не миновать. И таким образом, его первая жертва не стала последней.
Следующее нападение произошло через три месяца после первого. Мальчику между тем исполнилось шестнадцать. Его успеваемость в школе ухудшилась, но он входил в число пяти лучших учеников класса. Учился он без напряжения, с домашними заданиями и экзаменами справлялся как бы мимоходом. Иногда Бена пыталась заговорить с ним, но он делал вид, что вообще ее не замечает. Когда он встречал ее на улице (часто держащуюся за руку Пауля, с которым она теперь «ходила»), то сразу переходил на другую сторону. Когда он видел ее, то у него зачастую возникала взрывоопасная смесь чувств, состоявшая из вожделения и отвращения, и в такие моменты он ненавидел власть, которую она до сих пор имела над его чувствами. Он не хотел, чтобы эта власть длилась.
Однажды он встретил ее перед продуктовым магазином в соседнем селении, куда приходили за покупками все проживающие в округе. Она выходила из двери, а он как раз хотел войти. В этот раз избежать встречи было невозможно. Бена смотрела прямо на него, и в какой-то момент он позволил себе утонуть в ее прекрасных карих глазах. Затем он, покраснев, протиснулся мимо нее, почти что оттолкнув ее, не слыша ее зова, полностью игнорируя ее, когда она бежала за ним, хватала его за рукава и говорила что-то вроде: «Мы же когда-то хорошо понимали друг друга, я не знаю, что случилось, поговори же со мной». Он молча вырвался, оставив ее стоять на месте. Две продавщицы удивленно смотрели на него, и это привело его в еще большее смущение. В тот вечер он почувствовал, что снова настало время. «Время убивать», — подчеркнуто деловито подумал он, как будто речь шла о какой-то банальной обязанности.
Мальчик больше не ходил в лес. Животные потеряли для него всякую привлекательность. Еще летом, купив новые шины, с помощью огромного количества масла (по случайности, его как раз было в избытке) он снова привел в порядок свой старый дребезжащий велосипед. С тех пор он при любой погоде ездил на велосипеде по ближайшим и дальним окрестностям, неутомимо разыскивая места, пригодные для совершения преступления. Неделю спустя после постыдной сцены с Беной, тепло одевшись, чтобы защититься от влажного ноябрьского воздуха, он ехал на велосипеде по грязной лесной дороге и вдруг остановился: где-то метрах в пятидесяти впереди он увидел маленькую фигурку, одетую в слишком просторную для нее серую куртку с капюшоном. С такого расстояния ему показалось, что это ребенок, но он не мог понять, мальчик это или девочка. Ребенок, конечно, хуже, чем женщина, но лучше, чем ничего.