С середины 50-х годов все чаще стали возникать также студенческие волнения в университетах. Как отмечалось в нравственно-политическом отчете III Отделения за 1858 г., студенты "начали предъявлять неудовольствие на существующий порядок, желать преобразований, обращаться к начальству с разными просьбами...", а с 1861 г. волнения студентов приобретают "хронический характер" и будут продолжаться до "даровавшего свободы" царского манифеста 17 октября 1905 г.
Так, только при разгоне сходки 12 октября 1861 г. были арестованы и отправлены в Петропавловскую крепость 300 студентов петербургского университета. В тот же день в Москве были задержаны за участие в демонстрации перед домом генерал-губернатора 300 человек, 39 из которых впоследствии были высланы под надзор полиции.
"Волнения в университетах, - писал в 1888 г. один из первых аналитиков-криминологов Департамента полиции Н.Н.Голицын, - которые принимали иногда очень серьезный размер, открыли собою начало революционных волнений в русском обществе. Дурные примеры прививались очень быстро и 17 октября 1861 г. уже имел место первый "политический процесс", рассмотренный Сенатом (процесс Михаила Михайлова)[11]. Переживалось тяжелое время... разгул печати, беспорядки в высших учебных заведениях, появление нового типа женщины - "нигилистски", "стриженной"... нового и совершенно неизвестного до сих пор типа русского бунтаря, анархиста и "нигилиста"; собрания, темные слухи, сильное экономическое потрясение вследствие изменений отношений между помещиками и крестьянами и т.п. - таковы были новые факторы в первые годы освободительной эпохи. Подпольное движение начало приобретать устойчивость; политические процессы продолжались непрерывно: в 1861 г. их было 2; в 1962 г. - 8, в 1863 - 6, в 1864 - 4. Становилось очевидным, что приходится иметь дело с известной силой, если не организованной, то во всяком случае широкой, завладевшей частью общества, главным образом молодежью, этой представительницей ближайшего будущего, силы которой были столь необходимы стране для того чтобы довершить дело реформ, уже дарованных и тех, которые должны были еще последовать".
Движение начало уже развиваться, продолжал тот же автор, "и выдвигать тип смелых характеров, вроде "Рахметова" (один из персонажей известного романа Чернышевского "Что делать?" – пояснял позднее полицейский историограф специально для своих французских коллег, не знакомых с отечественной литературой - последнее уточнение мое - О.Х.) - тип непоколебимого физического колосса, вышедшего из низших слоев общества, нечто вроде Геркулеса, каких мог еще в то время выставлять русский народ".