Будучи профессионалом и заботясь о безопасности колониальных владений британской империи, стремясь оградить Индию от мнимой, по сей день не доказанной, угрозы со стороны России, позднее Конолли выступил с идеей объединения под британским протекторатом Хивы, Бухары и Коканда, которые, вкупе с Афганистаном, должны были стать заслоном на возможном пути продвижения русских войск.
Хотя малую вероятность создания такой «конфедерации» понимали очень многие его современники и коллеги по политическому департаменту Ост-Индской компании.
Другой британский разведчик и ветеран «Большой среднеазиатской игры», Александр Бернс в то время писал, что «в конечном счете, экспансия России в Центральной Азии может быть ограничена только через Лондон, оказывающий силовое давление на Санкт-Петербург, а не посредством шатких союзов с капризными и ненадежными ханами».
Тем не менее, предложение Конолли о попытке создания подобной антироссийской «среднеазиатской защитной линии» было в конце концов санкционировано политическим департаментом и в 1840 г. он отправился в свое последнее путешествие, о котором мы расскажем далее.
Посетивший Бухару в 1832 г. капитан А.Бернс вел переговоры с первым министром эмира о расширении торговли, а также собирал сведению об экономике, вооруженных силах ханства и сопредельных странах.
За 15 лет пребывания и в итоге многочисленных разведывательных поездок по региону, Бернс стал авторитетнейшим британским экспертом, во многом определявшем политику Ост-Индской компании. Но об этом позже.
Еще во время англо-афганской войны 1838-1842 гг. афганский Герат становится опорным пунктом британской разведывательной деятельности в Средней Азии. Летом 1839 г. здесь обосновался майор Д. Арси Тодд, который и возглавил всю работу по противодействию российской политике в регионе и по созданию благоприятных условий для последующего включения Бухары, Коканда и Хивы в состав британской империи.
Впрочем, эта деятельность, имевшая явную антироссийскую направленность, не осталась без внимания российских специальных служб.
В ежегодном «всеподданнейшем отчете» III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии Николаю за 1839 год читаем:
«… Англия, принимая возможность за самое дело, всегда подозревает Россию в интригах к разрушению английского могущества в Индии и влияния в Средней Азии. Кроме того, к этой мысли Англия склоняется тем более, что, употребляя политику единственно для возвышения своих торговых интересов, она обязана отчасти России упадку своей континентальной торговли и кредита. Все ее внимание обращено на Восток и в Среднюю Азию. Она знает, что при распространении торговой и мануфактурной промышленности в России сия держава никуда не может высылать избытков своих произведений, как на тот же Восток и в ту же Среднюю Азию! Оттого соперничество и козни англичан на Востоке, в Персии и ханствах, соседних с Персиею и на Кавказе, примыкающем к морю. В публике слышен ропот, что наша дипломатия пожертвовала нашими интересами Англии, и последние ноты наши по восточным делам привели в негодование многих. По общему мнению, нет никакого сомнения, что Хива подстрекается англичанами к грабежу наших караванов. Когда разнеслись слухи, что генерал-адъютанту Перовскому поручена экспедиция в Хиву, здешнее английское посольство улыбалось, и в публике утверждали, что Англия уничтожит своим золотом все проекты России на основании влияния или владычества в Азии. Но русские находят эту экспедицию необходимою и делом справедливым, тем более что она послужит ясным доказательством прямоты действий русского правительства, что оно идет своей дорогой и не обращает внимание на то, найдет ли Англия сие предприятие полезным или будет осуждать оное.