Да, мы перебрались на другое место. Наш новый лагерь мы расположили между отрезком Нила, отличающимся быстрым течением, и двумя холмами. Они защищали нас от превратностей погоды. Туда мы каждое утро поднимались для занятий. Я прогонял все мысли об Айе, поскольку они отвлекали меня от главной цели: закончить обучение и вернуться к ней.
Одним богам известно, как сильно я тосковал по своей возлюбленной. Разлука с Айей угнетала меня все острее. Не знаю, замечал ли отец мое состояние. После нашего разговора, случившегося в день ее отъезда, все свои мысли об Айе он держал при себе. Его занятия со мной стали гораздо жестче, чем прежде. Отец неутомимо проверял меня на прочность, не давая никаких поблажек.
Но однажды я не выдержал. Уклонившись от отцовской атаки, я отступил на несколько шагов, не делая попыток отразить удар. Хватит. Мне пора уезжать. Пора возвращаться в Сиву независимо от отцовского разрешения или запрета. Огорченный моим поведением, отец опустил меч.
– В чем дело, Байек? – сердито спросил он.
Должно быть, он заметил, что я смотрю в направлении Сивы. Потом отец шумно вздохнул и заговорил снова:
– Ты пока не готов. Твое обучение не закончено. Я пытаюсь учить тебя как можно быстрее, но…
– Не закончено? – взвился я, убирая меч в ножны. – Я столько лет обучаюсь, не пропустил ни одного дня. На скольких холмах я вот так же стоял под жгучим солнцем? Кто считал наши стоянки за эти годы? И ни разу моя верность избранному пути не дрогнула.
– Она дрогнула сейчас. И я это вижу.
Я отчетливо понимал: мое обучение всегда будет недостаточным. И причина крылась не во мне. Мой отец боялся. Не за себя. Он боялся за меня.
– Я хочу увидеть Айю, хочу увидеть мать.
Я старался говорить как можно проще, надеясь, что мои слова пробьются сквозь отцовские страхи и он поймет.
– Увидишь, когда станешь полноценным меджаем.
– Когда это случится? Через сколько недель? Месяцев? А может, лет?
Отец указал на рану, что в то утро его меч оставил на моей щеке. Рана не успела полностью затянуться.
– Когда станешь недосягаем для подобных атак.
Я нахмурился:
– Сколько раз ты мне говорил, что меджай, пока живет, продолжает учиться?
Айя поверила его словам и целиком поддержала их, но сейчас я об этом умолчал.
– Если противник способен ранить меня в щеку, это еще не значит, что он может нанести мне смертельный удар. Отец, я больше не хочу ждать. Я хочу вернуться в Сиву. Хочу увидеть Айю. Если повезет, быть может, я сумею ее нагнать.
Я выпрямился во весь рост, расправил плечи. Я смотрел на отца и чувствовал, как мои глаза пылают решимостью, и надеялся, что остальные чувства бурлят внутри, не вырываясь наружу. Я любил отца, но меня печалило его упрямство.