Темнота. Тишина.
Оглядевшись, я заметил на столе две глиняные чашки. Похоже, из них совсем недавно пили. Судя по запаху – вино. Может, вином угощались Айя с тетей. Вдруг Херит уже выздоровела? Вдруг убийца пока не добрался до Сивы? Или добрался, но выжидает? Может, торговец, которого я расспрашивал, просто ошибся?
Внимание мое переместилось к спальной комнате. Я знал расположение дома: там была только одна спальня, которую Айя делила с теткой. Я остановился, решая, как мне поступить. Заглядывать в чужую спальню – дело постыдное. Не хотелось, чтобы меня на этом поймали. Но с другой стороны глиняной стены сейчас могла лежать Айя. Айя, по которой я до боли в сердце тосковал столько дней.
Я снова набрал воздуха в легкие, приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
Пусто.
Я заглянул еще раз. Пусто. Предвкушение скорой встречи с Айей сменилось новой волной дурных предчувствий. Айя приехала в Сиву, но дома ее нет. Тогда где она?
У меня мелькнула догадка. Я выскочил на улицу, уже не слишком заботясь, что меня могут увидеть. По соседству жила Нефру – лучшая подруга Херит. Наверное, сейчас она уже спит и вряд ли обрадуется, если я ее разбужу, но обстоятельства требовали безотлагательных действий. Подойдя к дому Нефру, я услышал знакомые голоса: хозяйки дома, Херит и… Айи.
Я напрочь забыл все правила вежливости. Думаю, в то мгновение я забыл даже об убийце и намерении отомстить за отца. Услышав голос Айи, я, выкрикивая ее имя, ворвался в дом Нефру. Мое появление ломало все рамки приличий, однако сейчас я думал только о своей любимой. Я мчался в Сиву, подстегиваемый желанием увидеть Айю, и вот наконец увидел. Это зрелище было мне дороже пищи, воды и воздуха. Айя поднялась со стула, ее глаза распахнулись, рот открылся. Ее неописуемое удивление отражало мои собственные чувства, а у меня сейчас не было иных чувств, кроме радости.
– Слава богам, дитя, он здесь, – всплеснула руками Нефру.
Херит ей поддакивала. Но я едва слышал их голоса. Мы с Айей рванулись навстречу друг другу, как торопится сомкнуться вода за проходящим кораблем.
– Я ужасно по тебе скучала, – бормотала Айя, покрывая меня поцелуями.
Обхватив мое лицо, она целовала меня без устали, получая в ответ такой же поток поцелуев. Нефру и Херит судачили у нас за спиной, как две кумушки: «молодая любовь», «как приятно на них смотреть». Наверное, мы сейчас вели себя словно влюбленные подростки, впервые отважившиеся поцеловаться, а не как взрослая пара, собиравшаяся стать мужем и женой. Но я вдруг понял: даже недолгое расставание было для нас подобно маленькой смерти.