Но так оно и вышло! ККК усатый и в ковбойской шляпе оказался очень хромоногим, с палочкой.
Когда он приблизился и мы опознали его, мы все чуть не падали от хохота. Но ему не объяснили почему. Мы были грубые люди, литературнохудожественная шпана.
Чтобы было понятно, кто такой Константин Константинович Кузьминский, или ККК, вот синопсис его забубённой и грешной жизни.
Родился в 1940-м, в один год с Бродским и тоже в городе Ленинграде.
I. Юные годы. Был разнорабочим. Рабочим хозчасти Эрмитажа, рабочим сцены Мариинского театра, маляром в «Русском музее». Этого достаточно. Жил в пластах неофициального искусства. Знал всех, и все его знали.
II. В 1975 году уехал в США, в штат Техас. Там в городе Остин его пригрел Джоун Боулт, профессор Техасского университета в Остине. Там ККК создал первые тома своей антологии. Потом, когда Боулту закончили продлевать его профессорство в Техасе, в Остине, Кузьминский приехал в Нью-Йорк, я там у него побывал в какой-то хибаре, я уже жил в те годы в Париже и побывал у него вместе с Наташей Медведевой.
III. Предпоследнее его пристанище. Этот период характеризует короткая цитата из некоего Г. Рыскина, тот побывал у Кузьминского там:
«Я обнаружил Константина на границе штатов Нью-Йорк и Пенсильвания, в лачуге на берегу Делавера. Его брюхо свисало с кровати, как бурый овощ. Борода разметалась облаком. По хижине бродила понурая русская борзая, от которой невыносимо воняло скунсом».
IV. Умер он 2 мая 2015 года в городке Лордвиль в штате Нью-Йорк от сердечного приступа.
«Бунтарь, мудрец, энциклопедист и вечный ребёнок», – сказал о нём кто-то.
Основной его труд «Антология новейшей русской поэзии у Голубой Лагуны».
Вот что Джон Боулт написал в предисловии:
«Более невероятного составителя, более иконоборческого публициста, более нетерпимого комментатора, чем г-н Кузьминский, всем известный своими капризами, трудно было бы и представить. Но самое любопытное, что именно г-н Кузьминский оказался единственной кандидатурой для этого непомерного труда. Подобно тому, как поэт Бенедикт Лившиц, вращавшийся в центре русского авангарда, стал автором достоверных мемуаров о русском футуризме, Константин К. Кузьминский, верный рыцарь диссидентской музы и центральная фигура ленинградского полусвета, должен был воссоздать словесный образ второй советской литературы».
Кусок отзыва о Кузьминском от недоброжелателя (Пётр Ефимов, кстати, не выносил и Э. Лимонова). Пётр Ефимов: «Форма, которую избирает К. К., что-то вроде гибрида кляузы и поношения, склеенных сапожным клеем и подлакированных ядом кустарного производства. А сам тон – разухабистый, вульгарный, завистливо злой не оставляет никаких сомнений в истинных намерениях автора».