Некоторые пункты программы Рыжкова попахивали заурядной хлестаковщиной. Например: «Предполагаю законодательно обязать коллективных и частных владельцев предприятий предоставлять материальную помощь уволенным рабочим до получения ими новой работы, оказывать содействие в их трудоустройстве». Или: «Особо нуждающиеся будут освобождаться от всех видов налогов, а отдельные категории граждан — от квартирной платы»; «Намечаю отменить все ограничения на заработную плату и пенсии для ветеранов войны и труда, инвалидов, продолжающих работать на производстве и в сфере экономики».
Заметьте, все это Николай Иванович обещал сделать в «переходный период» от социализма к... Он деликатно умалчивал — к чему. Но многие и так понимали, что речь идет о капитализации страны, прикрываемой туманными определениями типа «регулируемая рыночная экономика». В программе было немало слов о любви к Отечеству, о необходимости согласия в обществе. Наконец, Н.И.Рыжков обещал: «Выступлю инициатором принятия закона, обеспечивающего защиту демократии, предусматривающего ответственность разного рода экстремистских группировок, действующих антиконституционными методами, допускающих насилие».
Под «экстремистскими группировками», видимо, подразумевались те, кто мог и хотел противостоять взятому курсу на реставрацию капитализма. Что интересно, в то же время «Советская Россия» напечатала статью австрийского коммуниста Отто Янечека «Утопия» и низменные инстинкты» с «говорящим» подзаголовком «Взгляд коммуниста с Запада на события в Восточной Европе и СССР». Он писал:
«Пять лет назад я освещал работу XXVII съезда КПСС. Тогда я, как и многие в то время, думал, что что-то может измениться в лучшую сторону.
Но через два-три года я понял, что на самом деле все стало еще хуже. И это объяснялось не только сопротивлением старых аппаратчиков и тяжелым наследием сталинизма. Сегодня — это лишь дешевые отговорки.
Я не могу согласиться с тем, чтобы реформа социализма вылилась в возврат к капитализму, когда ростовщичество и законы мафии получают общественное признание и существуют под видом «кооперативов», когда «левым» считается тот, кто на самом деле хочет внедрить «дикий капитализм» периода первоначального накопления капитала.
...Думаю, что в Москве руководители все еще не поняли, к чему ведут законы рыночной экономики, но стремятся к этому и уже послали большую группу своих менеджеров в замок Гернштайн под Веной, где находится школа капиталистического менеджмента.
Тем не менее, я с оптимизмом смотрю на то, как будут развиваться события дальше. Классовая борьба не прекращается. Простые люди поймут, что и в Восточной Европе, и в Советском Союзе не все было так уж плохо, когда перед ними предстанет со всеми ее сомнительными прелестями свободная рыночная экономика. Вот когда наступит прозрение». («Советская Россия», № 116, 13 мая 1991 г.)