Что ж, перечитаем «пламенное и яркое» выступление Зюганова.
Вот как он говорит об Октябрьской революции:
«Раскол по сословному признаку в 1917 году был доведен до крайности. На левый борт государственного корабля прыгнули даже конституционные демократы, эти хранители закона, и корабль перевернулся с российских просторов. Гражданка унесла 15 миллионов человек».
А вот как он говорит о Советском Союзе:
«Сейчас июль 1992-го. Я недавно перечитал все материалы лета и осени 1917 года. По типу и характеру обстановка напоминает полностью август и сентябрь 17-го. На обломках империи возник Союз. Но это, по сути дела, было государство вождя. И даже, несмотря на репрессии, народ принял это государство. Оно во многом соответствовало укладу российской жизни, тем более уже обещали же рай, обещали рай на земле, а не после смерти». (Там же).
А вот как Зюганов «защищал» на суде КПСС — партию, в которой он состоял с 1964 года и которая привела его в высший эшелон партийной власти:
«Я, конечно, не могу утверждать, что партия ни в чем не виновата. Это далеко не так. Она прежде всего виновата в том, что, обладая монополией на власть, растеряла опыт политической борьбы, реальной оценки обстановки и опору в массах. Процесс демократизации КПСС обязана была начинать с самой себя, привести к управлению талантливых, национально и государственно мыслящих людей, любящих Россию, а не называющих ее «этой страной».
ЦК КПСС не хватило мужества вовремя освободить Генсека Горбачева, когда были всем очевидны его полная несостоятельность руководить партией и государством, моральная нечистоплотность и неспособность защищать конституционные основы и выполнять данную народу и стране присягу.
...Но больше всего партия, на мой взгляд, виновата в том, что допустила к власти своих партбилетчиков, людей некомпетентных, не понимающих сути конституционных основ государства, специфики России и Союза как уникального национального и государственного образования, откровенных разрушителей, которые пренебрегают историческим партийным опытом всех стран и народов». (Там же. Стр. 38)
Это речь не защитника, а обвинителя партии. Зюганов четко выполнял соглашение, заключенное в школьном классе: КПСС не защищать, как исторически сошедшую с арены, защищать только КП РСФСР. И он говорит:
«Что касается Российской компартии, в которой я работал год, то в докладе нет ни одного аргумента о нарушении ею законов России, кроме того, что она является частью КПСС. Но если следовать логике господина Макарова, то тут тоже не сходятся концы с концами. Ибо КПСС — это партия СССР, а его, как утверждают, уже нет».