Подтекст мог прочесть и школьник: надо отбросить марксизм-ленинизм, на котором базируется коммунистическая идея, провести ревизию Октябрьской революции и ее завоеваний, после чего будут преодолены противоречия между социалистическим Советским Союзом и капиталистическим Западом. Академик прямо не говорит о реставрации капитализма. Он облекает свою разрушительную идею в благообразные одежды:
«Монособственность и моновласть — не социализм. Они были еще в Древнем Египте. К действительному социализму, на мой взгляд, нужно идти, опираясь на рыночную экономику, налаживая свободное, бесцензурное передвижение информационных потоков, создавая нормальную систему обратных связей». (Там же.)
Из этих нашептываний «архитектора» Горбачеву берут начало процессы насильственного внедрения рыночной экономики и информационно-психологическая война, развязанная против нашего народа под видом «гласности».
Третий ближайший подельник Горбачева — Эдуард Шеварднадзе тоже открыто признался в грузинской прессе, что он чуть ли не с пеленок боролся с коммунизмом. Антипод Горбачева, но его подельник по разрушению СССР
Борис Ельцин, вспоминая первые президентские выборы еще в РСФСР в июне 1991 года, так объясняет свою победу:
«Мне трудно объективно говорить о том, что же главным образом повлияло на мой успех в первых свободных выборах. И все-таки я думаю, что миф об «обиженном» Ельцине, образ врага режима сыграли тут не самую важную роль.
Самым важным политическим мотивом этих выборов я считаю разделение ролей: Горбачев представлял собой Союз, империю, старую державу, а я — Россию, независимую республику, новую и даже пока еще не существующую страну. Появления этой страны все ждали с нетерпением. (Ну, еще бы! Ведь на глазах реализовывалась доктрина Аллена Даллеса об уничтожении «самого непокорного народа» и гитлеровский план расчленения СССР — Н.Г.)
Большая часть российского общества подошла к июню 91-го с ощущением финала советского периода истории. Само слово «советский» невозможно было произносить. Оно исчерпало свой ресурс. (Вранье! Мы это слово произносили, произносим с гордостью и будем произносить, ибо мы, в отличие от антисоветчика Ельцина, — СОВЕТСКИЕ люди — Н.Г.)
...Эта страна уже не могла существовать вне образа империи. Образ империи не мог существовать вне образа силы.
СССР кончился в том числе и тогда, когда первый молоток стукнул по Берлинской стене.
Со всем «советским» у наших людей — пусть не у всех, но наиболее активной и мыслящей части общества — уже было покончено. Именно с этой точки зрения, сквозь эту призму страна смотрела на выбор нового лидера.