. Законы Божьи (в понимании радикалов, конечно же) должны были касаться и норм поведения – включая запрет на бикини, алкоголь и т.п. Свою подчеркнутую религиозность салафиты демонстрировали на собственном примере – так, депутат от этого движения Асала Мамду Исмаил прямо во время заседания парламента исполнил адан (призыв на молитву), в ответ на что представляющий «Ихван» спикер парламента Саад аль-Кататни попросил его не считать себя бо́льшим мусульманином, чем другие депутаты. Однако исламистскому электорату это нравилось, и лидеры «Ихвана» опасались, что в случае проведения недостаточно консервативной политики их электоральная база переметнется к салафитам. Поэтому риторика и действия «Братьев-мусульман» начали потихоньку смещаться в сторону более радикального исламизма. И стали они претворять эти идеи в законодательстве.
Реально возобновлять работу объявленного незаконным парламента «Ихван» не стал. Поэтому после отстранения хунты и до новых выборов (которые должны были пройти после принятия новой Конституции) законодательная власть оказалась сосредоточена в руках президента Мухаммеда Мурси. Единственной инстанцией, которая могла отменять указы президента, оставался суд. И глава государства, готовивший исламизацию страны, решил исправить это упущение. 22 ноября 2012 года он внес изменения в Конституционную декларацию (и.о. Конституции страны), которые серьезно ограничивали влияние судов на процесс принятия решений в стране. Согласно поправкам, президент получил возможность издавать «любые декреты, направленные на защиту революции», которые при этом не могут быть оспорены в суде [127]. Кроме того, судей лишили права распускать верхнюю палату парламента и Конституционную ассамблею (которая в поте лица трудилась над созданием новой исламистской Конституции).
Мурси уверял, что его решения временные и направлены лишь на то, чтобы обеспечить мирную и спокойную ее передачу в руки избранного парламента. Однако судьи увидели в этом переход к диктатуре и восстали. Высший судебный совет страны назвал указ президента «беспрецедентным ударом по независимости судебной системы и ее решений» [128], после чего все судьи приостановили работу и призвали население к массовой забастовке. Их поддержали журналисты – абсолютное большинство СМИ приняли решение игнорировать президента на страницах или в эфире, а ряд газет и телеканалов вообще приостановили свою работу. «Это наш долг – заявить протест против «Братьев-мусульман», которые попирают права и свободы египетского народа», – заявил член правления Союза журналистов Египта Гамаль Фахми