В кабинете тобольского губернатора Алексея Михайловича Сухарева сидели в мягких креслах генерал–майор Карл Иванович Киндерман и поручик Гаврила Алексеевич Кураев. Сам губернатор прохаживался по кабинету, время от времени подходя к столу и бросая взгляд на полученное сегодня утром донесение с передового казачьего поста. В нем сообщалось, что в степи пришли в движение джунгарские племена и подошли вплотную к казачьим укреплениям. Дозорные насчитали более тысячи всадников, вооруженных копьями и луками, и полагают, что это лишь часть воинов, а главные силы еще на подходе. Посему у губернатора спрашивалось, как быть казачьей заставе, в которой не было и сотни человек.
— Что скажешь, Карл Иванович? — посмотрел Сухарев на генерала, преспокойно посасывающего мундштук погасшей трубки. — Побьют джунгары казаков и у нас с тобой разрешения не спросят.
— У меня нет приказа выступать с вверенными мне полками, — хладнокровно отвечал Киндерман, ни одним мускулом не выдавая свое отношение к происходящему.
— Значит, ждать будем, пока эти джунгары, а с ними и киргизцы, до Тобольска доскачут? Так получается? Они нас кругом обложат, а ты будешь распоряжения ждать?
— Я есть человек военный и жду приказ, — словно на плацу, монотонно и невыразительно пробубнил генерал.
"Эх, немец — он немец и есть", — подумал Сухарев и повернулся к поручику Кураеву за поддержкой.
— А ты что скажешь, Гаврила Алексеевич?
— Нельзя им позволить русскую землю поганить, — Кураев соскочил с кресла и бросил косой взгляд в сторону генерал–майора, — я надеялся найти его превосходительство на боевых позициях, а… застал в теплом кабинете… — он хотел еще что–то добавить, но сдержался и сел обратно в кресло.
— Мне есть приказ стоять нахт Тобольск, — неожиданно заволновался Киндерман и с силой ударил трубкой по столу, отчего пепел, перемешанный с табаком, высыпался на зеленое сукно, но он даже не заметил этого и продолжал, — если вы, молодой человек, — он резко повернул голову к Кураеву, — привезли бы мне приказ выступить, то мой конь уже скакал бы через степь, и солдаты раз–раз следом. Есть приказ? Нет приказ.
— Да будет вам приказ, будет, — не вставая, негромко проговорил Кураев и сделал соответствующую гримасу, показывая, что он не согласен с действиями старшего по чину.
— Карл Иванович, — примирительно начал Сухарев, — я сегодня же отправлю специального курьера в Санкт—Петербург с сообщением о перемещении джунгарских воинов и более чем уверен, — он подчеркнул интонацией последнюю фразу, — что вам последует распоряжение выступить в степь и встать на защиту наших городов. Только вот туземцы–то ждать бумагу из Петербурга не станут. Не лучше ли будет предупредить их намерения?