– Скажите, сколько в роте было офицеров?
– В реальности было шесть офицеров. Командир роты, три командира взвода – офицеры, замполит – офицер и замкомандира роты по строю – офицер. У нас рота была специфическая. К ней еще был придан взвод истребителей танков. Им тоже командовал офицер из ветеринаров. Во взводе было шесть собак. Мы их учили. Есть давали, когда двигатель на макете немецкого танка работал. Вот на этот двигатель и ставили еду. И собаки с удовольствием туда бежали.
– Вы говорите, во время войны было в роте шесть офицеров. А сейчас по новому облику ВС РФ – вообще непонятно. Режут офицерский корпус. Замполитов ликвидировали, взводами будут командовать сержанты?
– Да сейчас просто нет армии. Это просто фикция. Но не буду больше говорить про это.
– Но можно вопрос? В годы ВОВ за восемь месяцев готовили командиров взводов. А сейчас Минобороны организует подготовку сержантов в течение двух с половиной лет.
– Пусть хоть десять лет учат этих сержантов, толку не будет.
– Почему?
– Звания придумали не зря. Офицеры – совсем другой статус. Костяк всей армии были – офицеры. И благодаря этому, а также коммунистам и комсомольцам мы победили в ВОВ. Мы потеряли 3 миллиона коммунистов. И именно они и офицеры ковали моральный дух солдат. Ведь было время, никого в атаку не поднимешь. А вот комсомольцы, коммунисты в роты пришли, им на штык флажок и приказ: «В атаку вперед! За Родину! За Сталина!» Матом там еще и пошли.
Один так называемый ветеран недавно выступал, говорит, что ни разу не слышал, чтобы «За Родину! За Сталина!» кричали. Да он ни разу в атаку не ходил. Кричали именно так. Это была уже привычка. А еще раньше, до революции, в атаку шли «за Царя и Отечество».
– А сейчас за что и во имя каких ценностей в атаку поднимать? Мотивация к службе есть сейчас?
– Не хочу отвечать на этот вопрос. Просто не пишите про современную армию.
– Дмитрий Тимофеевич, 19 мая 2009 года президент РФ Дмитрий Медведев подписал Указ «О Комиссии при Президенте Российской Федерации по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России». Вы как фронтовик, историк, военачальник, скажите, сейчас в преддверии дня Великой Победы, насколько она выполнила свои функции? Наше общество, особенно молодежь, знает правду о Великой Отечественной войне?
– К сожалению, удовлетворения особого здесь нет. Понятие «ревизия истории», ее искажение, к сожалению, имеет место быть и в нашем российском обществе, и в мире. К России предъявляются необоснованные территориальные претензии, звучат обвинения в неправомерных действиях в прошлом, переоценивается роль некоторых исторических личностей. Последствия этого могут быть необратимыми: разжигание расовой и национальной нетерпимости, вражда между народами. По-моему, борьба с фальсификацией военной истории перестала быть задачей только историков или государства и превратилась в общую задачу всего гражданского общества.