— Надо же, как ты повзрослела за эти месяцы. — В его голосе сквозила неприкрытая похвала. — От трясущейся простокровки не осталось и следа.
— Потому что трясущейся простокровки никогда не существовало, Магистр.
— Ну и кто же ты теперь?
— Боюсь, ответ вам не понравится.
Он не стал расспрашивать. Жестом разрешил ей уйти, но все-таки окрикнул уже, когда Марори положила ладонь на ручку двери.
— Присмотри за своими сестрами, нильфешни. Я не уверен, что поступаю разумно, разрешая им остаться в стенах Дра'Мора без сдерживающего плетения и со свободным доступом к оружию. Крэйл убедил меня, что они не опасны. Но предупреждаю: я не стану церемонится, если хоть на секунду заподозрю, что они могут быть шпионками.
Для следующей фразы Марори потребовалось собрать в кулак все силы.
— Если они шпионки Лиги, то никто не сможет проучить их больнее, чем я. Все-таки они в некоторой степени часть меня, Магистр. Я знаю, где у меня болит сильнее всего.
Возвращаться в разбитые аудитории Дра'Мора, который успел стать родным после долгой разлуки, было особенно больно. Марори нарочно плелась позади всех, иногда задерживалась, чтобы хоть краем глаза заглянуть в изувеченные аудитории. Даже сейчас, пока они не успели подняться выше, становилось ясно, что Дамиан сильно приуменьшил степень разрухи. Да, Дра'Мору досталось меньше, чем Эльхайму, но, положив руку на сердце, Марори практически не было дела до рухнувших стен обители эльхов. Проведенные там месяцы отложились в памяти месяцами одиночества, хоть все это время друзья делали все, чтобы она не чувствовала себя белой вороной. Даже подначивания Нотта в итоге оказались нужными и правильными. Жаль, что в проснувшихся воспоминаниях пока что слишком много пробелов. И если в тех немногих осколках прошлого, что Марори удалось воскресить, Хель мелькала практически постоянно, то Нотта и Вандрика она так и не смогла отыскать. Марори несколько раз порывалась попросить Нотта пересказать его версию событий, но что-то удерживало ее от этого шага. Страх, быть может? Боязнь, что ее собственные воспоминания канут в лету, и она не сможет заставить себя увидеть в этом хмуром задире человека, который делал лишь то, что она-прошлая попросила его сделать.
Путаница какая-то, чехарда и неразбериха. Совсем некстати начавшаяся как раз тогда, когда Хаос, наконец, всколыхнулся после долго затяжного сна.
— О чем он тебе спрашивал?
Оказывается Крэйл отстал от остальных и следом за Марори вошел в аудиторию профессора Дохляка. Сейчас здесь было пусто, под ногами хрустело каменное крошево, одно окно заколотили досками, и сквозь прорехи в помещение просачивалось красное марево огненной бури, бушующей третьи сутки. Странно, раньше грохот падающих с неба горящих осколков мешал ей уснуть, заставлял вздрагивать всякий раз, как камни с грохотом врезались в крышу Дра'Мора. Но по возращению из Эльхайма стало ясно: она безумно скучала по всему этому. Настолько сильно, что сейчас наслаждалась каждым оттенком громогласной канонады.