— Тринадцатая, — сказал он, глядя на нее с трехметровой высоты своего роста. — Ты сдержала обещание.
Она хотела ответить, но не смогла найти слов. Да и что сказать верному другу, который, несмотря на свою уродливую природу и истерзанную Хаосом душу, нашел в себе крупицу былой человечности и спас сопливую девчонку, чтобы стать ее тенью, ее щитом.
— Прости, что я так долго, — глотая слова, пробормотала она.
Каменные химеры раскалывались, а следом крошились и опадали их уродливые личины. Возвращенная надежда и вера в то, что Наследница Хаоса, наконец, подарит им долгожданный покой, возвращала воинам древности их небеснорожденный и проклятокровный облик: эрэлимы, серафимы, гасты и вампиры, спектры и демоны, все они были элитой той войны, что отгремела триста лет назад.
— Простите вы все. — Марори позволила Сатису взять себя за руку, словно ребенка, улыбнулась, не стыдясь ни слез, ни отчаянно грохочущей в висках радости. — Мне нужно было немножко повзрослеть.
— Мы пойдем за тобой, Наследница Хаоса, — сказала воительница с синим пылающим нимбом над головой, вооруженная тяжелым мечом.
— Все вместе, — встал рядом с ней древний вампир с завязанными рунной перевязью тазами.
— Если нужно убить эту страшную тетку, то я точно с вами. — Этот гаст наверняка был самым молодым среди них, но его хищная ухмылка и бравада внесла в ряды объединенной армии воодушевление. — Подумаешь, тоже мне проблема — всего-то одна воскрешенная Темная. Я убил похожую собственными руками. Правда, — он смущенно поскреб вихрастую голову, — кажется, это было последнее, что я сделал в жизни.
— Твоя армия, — шепнула Хель. — И она охренительная, между прочим.
Марори сбивчиво закивала, чувствуя, что в груди расцветает новая, сильная и яркая, как солнце, надежда. Ведь это в самом деле ее армия, и ее верный Сатис, и сестра, которую она любит, невзирая на прошлые разногласия.
А там — Марори оглянулась на Крээли, которая, хоть и была богиней, выглядела растерянной девчонкой, которая вдруг поняла, что сейчас ей могут дать сдачи — была вся ее боль. Боль, которую самое время выкорчевать. Ведь там, дома, остался Крэйл, к которому она должна вернуться даже если для этого придется сразиться со всей армией не-мертвых и их предводительницей. Потому что любовь и мир — это то, за что и умереть не жалко.
— Давайте посмотрим, на что способны подделки под Темных, — сказала Марори, и ее предложение поддержал одобрительный тысячеголосый гул.
— И вернем твое оружие, Тринадцатая, — напомнил Сатис.
— Обязательно, — хищно улыбнулась она. — Терпеть не могу, когда забирают то, что принадлежит мне по праву!