— Ты мне надоела, — прошипела где-то над головой Крээли, когда Марори медленно поползла вниз по косе.
Было так больно, что на этот раз она не скрывала слез. Каждое касании исполосованной ладони к лезвию исполосованной кожи отдавало разрушительной волной прямо в кости. Казалось, еще немного — и она сама просто рассыплется, словно выпотрошенная тряпичная кукла.
Темная попыталась стряхнуть ее, и Марори все-таки не смогла удержать раненую руку, но когтями держалась крепко. Потянулась, перехватила лезвие снова.
Нити Хаоса вились над ее кровью, которая обильно стекала по тамакате. Марори мысленно потянула за них, свила упругие цепи, которые обвила вокруг лезвия.
— Ты моя, Энигма! — Выкрикнула прямо в яростно пылающий глаз. — Я кровь Темного, я кровь Темной, ты принадлежишь мне по праву рождения! Я Наследница Хаоса.
Вертикальный зрачок расширился — и впрыснул в ее сознание целый сонм образов прошлого. Войну, кровь, месть, бесконечные горы трупов повергнутых воинов. А следом — картины будущего, в которых Темная и извращенный ее ненавистью Светлый ходили по руинам разорванного Равновесия. В том мире не было места живым, они пытались сопротивляться — и не могли. Злоба двух ненастоящих богов растекалась по миру, просачивалась в то немногое, что от него осталось и поглощала, словно кровавый жнец. Тела живых превращались в пепел, мир угасал и замирал, чтобы превратиться в пустыню, куда более мертвую, чем сам Хаос.
— Я не позволю ей использовать тебя, чтобы сотворить такое, — пообещала Марори. — Мы совершим месть, но над теми, кто ее заслужил. Пожалуйста, Энигма, вернись ко мне.
— Ты не сможешь ее подчинить, сопливая девчонка!
Темная бесновалась: ревела и пыталась одновременно и избавиться и от Марори, и отбиваться от Сатиса, который вставал уме после второго крепкого удара, отбросившего его на добрых несколько метров. Марори не видела, но слышала яростные звуки борьбы где-ни внизу, слышала крики воинов, которые, жертвуя своими жизнями, давали ей шанс выиграть пусть маленькую, но первую битву. Ту, что положит начало обещанной войне между живыми и мертвыми.
«Ты стала такой сильной, — родился в голове знакомый голос. — Моя девочка стала настоящим воином».
— Ты не можешь позволить подделке быть сильнее тебя, Крээли!
«Я лишь отголосок Проклятия».
— А я — всего лишь простокровка, которая не захотела умирать.
— Дешевки! Вы все — дешевки!
Темная яростно, перехватив тамакату второй рукой, разрубила пустоту перед собой. Коса спела которую песню, оглушая всех, кто был способен слышать. Разрушительная злость вонзилась в Марори невидимым кулаком, сплющила легкие, будто пустой бумажный пакет.