— Это настоящее испытание моей силы воли, Куска, — осторожно скользя языком по ее губам, продолжил он. — Я бы с радостью сейчас окаменел, потому что не уверен, что смогу быть хорошим парнем.
— Я уверена, — шепнула она, приглашая его продолжить. — Считай, что это разминка перед тем, как с меня снимут эти проклятые бинты.
— Кто бы подумал, что в маленькой тихоне сидит настоящий суккуб.
Вместо того, чтобы снова вернуть ему шутку, Марори обхватила Крэйла за шею, хоть для этого пришлось поднять руки и принять новую порцию тянущей боли в спине. Но поцелуй того стоил. Горячий, глубокий, сумасшедший. Именно такой, от которого она сразу потеряла голову. Мир превратился в крохотную точку, а вместе с ним исчезли все тревоги, волнения и опасности.
Почти не понимая, что делает, Марори с наслаждением пропустила волосы шанатара сквозь пальцы, вцепилась в них и потянула назад, заставляя Крэйла оторваться от ее губ. Она чувствовала запах его крови так сильно, что была на грани срыва.
— Давай уже, Кусака, — предложил он, откидываясь назад и подставляя шею. — Надеюсь, вселенная от этого не расплавиться. А если я вдруг начну вести себя как озабоченный придурок — ткни в меня вилкой. Ох, черт… — застонал он, когда Марори притронулась поцелуем к его скуле, а потом прочертила дорожку до подбородка.
— Можешь тоже ткнуть в меня вилкой, шанатар, — едва слышно произнесла она, лихорадочно нащупывая губами заветную вену, тугую и теперь уже бешено колотящуюся, будто они с Крэйл ом пробежали изнурительный марафон.
Марори хотела просто легонько укусить его, попробовать, какой он на вкус, но вместо этого жадно, как умирающая от голода кошка, вонзила клыки на всю глубину. Вкус его жизни разлился по языку самым божественным нектаром, какой только можно представить. Букет страсти, злости, смелости и безрассудства, сумасшедшей энергетики и настойчивости. Он был всем этим в каждой капле своей крови. И ей хватило одного глотка, чтобы реальность опрокинулась с ног на голову.
— Кусака… черт… пожалуйста, не останавливайся.
— Его тяжелое бормотание разметало последние барьеры здравомыслия. И почему она не сделала этого раньше? Почему не разбила преграду, которая не давала им окончательно стать одним целым?
— Больно? — С трудом оторвавшись от его шеи, Марори с ужасом посмотрела на две внушительного размера ранки, из которых до сих пор текла кровь. Почти не отдавая себе отчет в том, что делает, слизнула каждую каплю, зажмурилась в ответ на его предупредительное рычание. — Я не хотела так… увлекаться.
— А я не хочу думать о том, о чем думаю последних пару минут, Марори Шаэдис, но это выше моих сил. Поэтому, пока я не удавил собственный голос разума, давай-ка я лучше отнесу тебя в комнату. Завтра у нас будет тяжелый день.