Глаза ее распахивались шире, когда она смотрела, как воин приближался к ней. Средь бела дня Хан предстал перед девушкой в ином облике. Угрюмый и уставший, он шел медленно, но не позволял себе проявить слабость даже после серьезных ранений. Левая рука мужчины была на перевязи.
Алекс сама себе удивилась, чувствуя, как наполняются горячей влагой глаза. Вот только разреветься сейчас не хватало перед всеми этими людьми. В последнее время она стала слишком впечатлительной, и каждый следующий день не прибавлял крепости духу. Останавливаясь перед ней, Хан склонил голову в приветствии. Выпрямившись и пристально глядя в ее удивленные глаза, он громко произнес:
– Госпожа с нами! Приветствуйте!
Алекс в немом изумлении смотрела, как не менее растерянные воины один за другим молча склоняли перед ней головы. Тиган, что-то бормоча себе под нос, несомненно проклятия, заставил себя склонить голову. Что такое придумал Хан?! Неловко-то как… Какая еще госпожа? Ее ложь выглядела все отвратительнее, и перепачканные щеки девушки вспыхнули. Она моментально ощутила накатившую усталость и, не зная, куда деть руки, обхватила себя ими.
– Спасибо за то, что спасли всех нас… спасибо… – только и смогла произнести Алекс в ответ на приветствие воинов.
Затем она перевела виноватый взгляд на Зейна. Девушка хотела сказать хоть что-то в свое оправдание, но он, мотнув головой, развернулся, уходя прочь.
– Зейн!
– Вам не стоит беспокоиться об этом, госпожа, – сказал Хан.
– Зейн! – Алекс, не обратив внимания на слова воина, направилась следом за товарищем.
Поскольку идти юноше было по-прежнему тяжело, она легко нагнала его и схватила Зейна за рукав.
– Пустите, прошу… – глухо попросил он.
– Пустите? – тихо переспросила девушка.
Он осторожно попытался высвободить свою руку.
– Повернись ко мне. Пожалуйста, Зейн.
Юноша развернулся к ней лицом и, хмурясь, наклонил рыжую голову.
– Прошу простить мое недостойное поведение. Видимо, моя глупость не знает границ… – пробормотал он.
– Зейн!
– Я позволил себе коснуться вас…
– Зейн!
Алекс хотела объяснить ему, что он заблуждается, но только до боли закусила губу, понимая, что должна была молчать и играть свою нелепую роль. Она не могла сказать этому парню, что является бессовестной самозванкой. Пока не выяснит, что происходит, она должна молчать. Даже рискуя потерять хорошего друга. А вот этого совсем не хотелось.
– Проклятье! – Зейн взъерошил свои медные волосы. – Почему вы назвались помощницей знахарки?
– Ты сам меня так назвал, – виновато пробормотала Алекс. – И в противном случае не отвел бы в деревню.