Терновый венец болезни. Опыт преодоления рака (Овчинников) - страница 15

Они стояли друг против друга. Аристократка и коммунистка. Девственница и страстная, нераскаян­ная Магдалина. Верующая в Него и атеистка. Женщи­ны двух миров. Экспансивная, порывистая М. В. Фельд­ман обняла и поцеловала старуху. Когда она рассказы­вала мне об этом, ее глаза были полны слез.

- Знаете, мне хотелось тогда перекрестить ее, как крестила меня в детстве няня.  Но я побоялась оскор­бить ее чувство веры. Ведь я же еврейка. Последняя секунда пришла через день. Во время утреннего обхода баронесса села на пол, потом легла. Начался бред. Сонька Глазок тоже не вышла из барака смерти, души их вместе предстали перед Престолом Господним».

 

Видя этот пример высокого достоинства человека, не будем отчаиваться. К нам всегда протянута любящая Божьярука - стоит только почувствовать это, и болезнь будет переносить гораздо легче. С Божьей помощью, по советам врачей, надо найти то, что поможет мне лич­но - и с физической, и с моральной, и с духовной сто­роны.

Итак, с молитвой, двинемся в этот трудный путь.

 Наверх

ПОМОГИ НАМ, БОЖЕ!

Раннее утро ...

Готовимся к началу Божественной Литургии, с клироса слышно тихое чтение 3-го часа. В алтарном окне монастырского храма иконы Божией Матери «Всех скор­бящих Радосте» Господь пишет такой дивный пейзаж, что глаз не оторвать!

На востоке, у самого края земли загорается зарево просыпающейся бесконечной Вселенной. Между горячими фиолетово-багряными переливами утренних туч проглядывает небо, незаметно переходя в теплую лазурную даль. Вот оно - то ощущение, о котором невозможно иначе сказать, как - Благодать Господня!

После 6-го часа, разбудив утреннюю полудремную тишину, возвышенно и торжественно зазвучал трезвон: «яко да вcu слышащие звенение его, во дни или в нощи, возбудятся к славословию имени Святаго Твоего»[6].

Окидываю взглядом алтарь: все ли готово для встре­чи с Тайнами Христовыми? Слева торжественно замер жертвенник, трепетно мерцают разноцветные лампад­ки, потрескивают на Престоле большие свечи, освещая Евангелие, из-под которого голубеет Илитон с Антиминсом[7]. Все стоит на своем месте, как пред Великим парадом чествования Иисуса Христа. Мир замер в ожида­нии начала умилостивительного воспоминания о Сыне Человеческом. Но как же трудно оторвать свою мирскую плоть от вознесения души к благодатному бессмертно­му блаженству!

-      Господи, помоги мне, недостойному и болящему, свершить благодарственное хваление Спасителю Мира и преподать людям таинственную жертву Тела и Крови Христовой.

А плотяное сердечко все равно тихонько стонет о личном: