Я вздохнула еще раз — нет, готовить я умела, но что попроще. Самостоятельная студенческая жизнь к излишествам не располагает и вообще полуфабрикаты наш лучший друг — экономия и времени, и денег! И прямо сейчас на сияющей ардовской кухне с открытой на терминале вкладкой с мудреным словом и пространной статьей о тонкостях и нюансах, я ощутила за спиной призрак Вивиан. Призрак смотрел с презрительной насмешкой.
«У меня мужик эскалопы жрал, а ты ему макароны с сосиской!».
Утихшее после нежностей раздражение, снова взбурлило, как неведомые препараты на уроке химии, и осталось булькать, то и дело выпуская лопающиеся пузыри.
Я стиснула зубы и вооружилась молотком для отбивания. В конце концов, сам рецепт простейший — пожарить и пожарить. Ерунда!
Что стоило получше вчитаться в нюансы и тонкости, я поняла слишком поздно. Когда отправила в рот первый кусочек получившейся… гадости. Нет, на вкус мясо было и ничего, но сухое и еле жевательное.
Я уставилась в свою тарелку, отказываясь смотреть на то, как Рэй поглощает печальный результат моих трудов. Обидно сделалось почему-то почти до слез. «Эскалопы!». Что я ему, кухарка, что ли? Не сомневаюсь, что Вивиан-то ради него всю большую кулинарную энциклопедию на зубок вызубрила и отрепетировала так, что может хоть прям щас шеф-поваром в приличный ресторан устраиваться.
Но я-то не Вивиан!
Я часто моргала, с трудом удерживая какие-то дурацкие злые слезы, и даже толком сама не понимала, почему они все наворачиваются и наворачиваются на глаза. Уткнулась носом в тарелку и просто ковырялась в ней. Не притрагиваясь к мясу, да и овощи в рот не лезли, хотя с ними все было в порядке.
Рэй не сказал мне ни слова.
Вернее, он попытался начать какой-то разговор, но получив в ответ односложный бубнеж, сдался. Молча съел все, что было положено, и принялся мыть посуду. Чем я и воспользовалась, чтобы улизнуть в спальню.
День, начавшийся мило и бодро, заканчивался какой-то полной катастрофой. Идиот Дэн, идиот мотоциклист, идиотские эскалопы. И Вивиан! Не идиотка, а гадина.
Одна я умная, лежу красивая в темноте и жую подушку, чтобы не разреветься окончательно. От великого ума, не иначе.
Когда в спальню зашел Рэй, я честно попыталась прикинуться спящей — утомилась после стресса и трудов праведных!
Ард лег на кровать рядом — я чувствовала, как прогибается под его весом матрас — а потом кончиками пальцев коснулся моего лица, отводя с него волосы. Легонько погладил костяшками щеку и позвал:
— Ли.
Маскировка полетела к чертям, я окончательно уткнулась лицом в подушку, отчаянно зажмурившись, и подтянула колени к животу, сворачиваясь клубочком. Не реви, дура! Нашла из-за чего!