- Продолжайте. И одолжите табаку.
В землянке засуетились, и к Роману протянулось несколько рук с кисетами.
Будто не замечая легкой усмешки Лошакова (ври, мол, что куришь, а я знаю, что ты просто хочешь показаться взрослее), Роман свернул папироску и закурил. Подержал дым во рту и выдул его в сторону, чуть приоткрыв губы, как это делают опытные курильщики.
- Так вот, идут два кума по городу,- продолжал невидимый рассказчик степенно и серьезно, будто сообщая что-то важное.- Глазеют на все, как бараны на новые ворота. Подошли к ресторану, заглянули в окна: бог мой, все пьют, едят и денег не платят!
«Вот где жизнь! Зайдем?»-сказал один кум.- «Зайдем!- сказал другой.- Хоть раз в жизни поедим досыта и задарма». Зашли. Подлетел к ним официант: «Чего прикажете?»-«Все, что есть!»- ответили кумовья. Нанес им официант всякой всячины. Пьют, едят мужики и слушают музыку. Ну, наелись, напились. Подходит официант - гони монету! Кумовья рты поразевали. Один говорит: «Так разве у вас за гроши?» А другой: «Нема у нас ничего…»
Официант понял, в чем дело, подозвал вышибалу. Тот содрал с кумов кожухи и дал им коленом под зад. Вылетели они на улицу, чешут затылки. «А я, кум, чул!»- сказал один дядька. «Чего ты чул?»-«Да то, что с нас кожухи сдерут. Слышал, как тот, что тонко играет, так и пел: «Ч-и-и-м платить будешь?.. Ч-и-и-м платить будешь?»- Это он про скрипку. «А тот, что толсто, так и бубнит: «Кожухами, кожухами!..»-Это он, значит, про контрабас…
Разноголосый хохот встряхнул землянку. Прижавшись спиной к глинистой стенке входа, Роман смеялся так, что совсем забыл про шинель, спину которой до этого старался не выпачкать. Степенно похохатывал Лошаков, глядя на папироску, по привычке зажатую в кулаке.
- Вот где веселье!-услышал Роман над головой и вскочил вслед за Лошаковым.
Командир роты, старший лейтенант Березин, улыбаясь, отмахнулся от рапорта и сказал:
- Пойдем на пристань, комбат вызывает. И ты, сержант… А ребята пусть хохочут…
Они шли по мокрому, упругому песку вдоль берега, впереди - плотный, широкоплечий Березин, старый кадровик, уже побывавший на фронте и полежавший в госпитале с простреленным бицепсом правой руки, за ним, отстав на шаг,- Роман с Лошаковым. Командир роты остановился и, когда идущие сзади поравнялись с ним, сказал:
- Хорошо бы такую погодку на ночь…- и замолчал, косясь на серую, пузырящуюся водяную равнину, по которой в предстоящую ночь поплывет его рота на тот берег Ладоги, к Ленинграду. А враг близко, эти места достает его артиллерия и в погожие дни хищно просматриваются его самолетами.