— Не думаю, что информация о нашем обучении может помочь в деле о покушении на Анатолия Сергеевича, — спокойно ответил Вадим.
— В деле покушения действительно эта информация, скорее всего, не поможет. Но зато она может оказаться весьма небесполезной в деле об убийстве.
Вадим буквально застыл, уставившись в одну точку и поражая абсолютным отсутствием мимики.
— Так что вы можете сказать относительно своего дополнительного обучения? — добавил Лев, видя, что пауза затянулась.
— Я буду отвечать только в присутствии адвоката, — деревянным голосом проговорил Вадим.
«Ух ты! — мысленно воскликнул полковник. — Круто. Что же это за ВИП-персона такая, Яковлев Анатолий Сергеевич, что даже телохранители его имеют собственных адвокатов?»
«Буду отвечать только в присутствии адвоката» — лучше этой универсальной формулы и придумать ничего нельзя. С адвокатом, разумеется, подсуетится добрый начальник, и тот явится к клиенту, подкованный на все четыре ноги, с логичной и тщательно продуманной версией происшедшего, полностью отвечающей интересам уважаемого Анатолия Сергеевича.
А поскольку раньше, чем он явится, дисциплинированные телохранители «от себя» ничего не наговорят, то и разночтений здесь никаких возникнуть не может.
Поняв, что с помощью этого несложного приема Яковлеву удалось заранее обезопасить себя от всех «непредвиденностей», которые могли возникнуть в связи с этим делом, Гуров пытался определиться с тем, какой должна быть его ответная реакция.
Задерживать телохранителей «до выяснения», как он намеревался вначале, теперь не имело смысла. Итог подобных действий можно было без труда предсказать заранее. Сегодня он «закроет» бравых парней, а завтра явится говорливый адвокат и доходчиво объяснит ему, что для задержания нет ни малейших оснований. Улик практически не было, и все, что говорил Яковлев про широкое распространение пистолета Макарова и коварные происки злых людей, которые могли подкараулить Кирилла после возвращения с соревнования, вполне могло быть использовано теми же адвокатами в качестве «обоснованных возражений».
Доказательства по этому делу еще только предстояло собрать, и единственную возможность добыть их Гуров видел в провокации — подстроить какой-нибудь «случай», в ходе которого сам Яковлев или кто-то из его телохранителей проговорится или выдаст себя каким-либо красноречивым действием.
«Изобразим временную капитуляцию, — решил он. — Пусть Анатолий Сергеевич наслаждается победой и радуется тому, как здорово он все предусмотрел и какая у его сотрудников хорошая дисциплина. Стоят стеной, ни с какой стороны к ним не подобраться. Парня этого с его адвокатом нужно будет отпустить. Второго допросить влегкую. Чтобы у ребят создалось полное ощущение, что ничего я против них не могу. А пока они будут расслабляться да посмеиваться в усы, как ловко отделались от докучливого опера, нужно будет навести о каждом из них более подробные справки и, выяснив обстановку, действовать. Кто именно стрелял в Кирилла, знают абсолютно все. Если дернуть за правильные ниточки, кто-нибудь да проговорится».