Почему он улыбается с таким довольным видом? Он засунул руку в карман, словно хотел достать револьвер… и вынул бумажник.
— Поговорим об этих письмах, — сказал он. — В любом случае я бы пришел сегодня поговорить с вами об этом. В них много интересного. Больше, чем вы думаете.
Он развернул их, аккуратно разгладил тыльной стороной руки и начал читать вполголоса с видом гурмана. «Последнее предупреждение. Сволочь. Убирайся или тобой займутся! Хватит разборок, сволочь! Убирайся… или…»
— Приходится, — объяснил он, — снова заняться ими. Эти письма, тщательно проверенные в лаборатории и мной самим, начинают рассыпаться.
— Да, — говорю я. — Видно, что некоторые куски отклеились.
— Верно. Возьмите вот этот, например.
Он отклеивает кусок бумаги и протягивает мне.
— Видите. Речь идет о слове «убирайся».
— Да, я вижу. Ну и что?
— С другой стороны что-то напечатано, все эти куски были вырезаны из газет. Предположим, что вырезали с четвертой страницы. Кусок, естественно, соответствует фрагменту текста на странице три. Согласны?
— Совершенно очевидно.
— Смотрите. «Убирайся», наклеим это слово на обратную сторону, что вы читаете на лицевой стороне?
— Я читаю: «различные». Это важно?
— Нет. Простой эксперимент. Но его можно продолжить.
Ногтем он поднимает уголок маленького прямоугольника и осторожно его отклеивает.
— Извините, — говорит он. — Я не очень доверяю своему заместителю. В лаборатории были тщательно изучены и лицевая, и обратная стороны, а потом я попросил снова склеить как было, но так, чтобы просто держалось. Потому что я хотел, чтобы вы поняли, как я к этому пришел.
Мне становится не по себе. Я не понимаю, куда он клонит.
— Слово «предупреждение», — продолжает он. — Переверните его. Не бойтесь.
Я пожимаю плечами.
— На обратной стороне может быть напечатано все что угодно.
— И что вы обнаружили?
— «Баллотирование». Глупость какая-то.
— О! Нет. Возьмите, мы перевернем все слова в обоих письмах.
— Но что вы хотите найти? На обратной стороне будет нечитабельный текст.
— Это было бы слишком хорошо, — улыбнулся комиссар. — Но из отдельных отрывков можно вынести крошки смысла.
— Послушайте, комиссар. Я здесь не для того, чтобы играть с вами не знаю во что. Может быть, вам и кажется это захватывающим. Но мне на ваши крошки наплевать.
Он не заводится. Он понимает, что мое раздражение притворно.
— Вы правы, — сказал он. — Я скажу проще.
Он разворачивает и соединяет вместе кусочки бумаги. Постепенно объявляет результат: «список… Друар…»
— Друар, — поясняет он, — это был кандидат от экологической партии.