ХАРЕ
Но вернусь к периоду поездки. Мозг был перегрет впечатлениями от Донецка. Во второй вечер мы гуляли по пригороду вчетвером — с Брайниным, Шаталовым и ярким поэтом и слегка депрессивным типом Владимиром Рафеенко. Мы двигались в сторону покрытого лесными насаждениями высокого террикона с идеальным коническим дизайном. Я приотстал, разглядывая тот самый крошечный, десятиметровый палеотеррикон.
Идея подняться наверх возникла у меня, как кажется, совершенно спонтанно. Однако эти двое мелких явно заранее дожидались меня здесь! И теперь боялись опоздать на встречу. Мальчик и девочка взбирались по склону с немыслимой быстротой.
Видеться с ними вблизи почему-то не хотелось. Я припустил обратно вниз, успевая перебирать ногами, потому как если завязнуть в породе конечностью — гробанёшься к подножью кубарем, мало не покажется. Когда я наискосок сбежал по склону к зарослям бурьяна, сверху послышалось негромкое:
— Эй.
Я не выдержал и оглянулся. Две тщедушных фигурки уже были наверху и маячили на фоне темнеющего неба. Я разрывался между растущим желанием вернуться и полезной инерцией: драпать, пока не поздно… Что-то было не так.
— Дяденька, так вы — Харе Кришна?
— Дети, всё в порядке, я обычный дядя.
Помахав им одной из рук, я поспешил вдогонку за друзьями-стихотворцами.
Другая Шамбала. Геопоэтика бельведера[18]
Настроение: азарт и предчувствие новых открытий.
Свет: приглушённый сильной облачностью.
Цвет: красное с зелёным, как листья пуансеттии, т. е. мадагаскарии[19].
Вкус: пиратский ром, настоянный на манго и ванили.
Музыка: Морис Равель, «Мадагаскарские песни».
Кино: мультфильм «Мадагаскар»: часть первая, «мадагаскарская».
Книга: Уильям Берроуз, «Призрачный шанс» в переводе Мити Волчека.
Антананариву, в обиходе Тананариве или чаще просто Тана (феноменально длинные слова своего языка малагасийцы в устной речи сокращают, обрезая их не только в конце, но и в начале), — не просто столица древней страны и центральный город одного из крупнейших островов мира. Это удобно расположенная на плоскогорье со всемирным кругозором наблюдательная площадка для изучения метафизики природы и культуры.
Мы ведь прекрасно понимаем, что есть на планете особенные места. Например, Рим, который Иосиф Бродский называл «клубком извилин переставшего думать о мире мозга». Или Эфиопское нагорье, где, как выяснили биологи, отчего-то особенно быстро идут эволюционные процессы (толчками, как кровь из сердечного желудочка, в течение миллиона лет выходили оттуда всё более современные виды и подвиды рода Homo…). Или Тибет, мистический мозжечок Евразии.