Малышев, несколько секунд назад вспомнивший о приказе Горового ликвидировать угрозу с тыла, оказался перед стеной щитов. Он успел спуститься, предпочтя прямой путь через дворик передвижению по периметру стены, и теперь находился прямо перед удачливой группой агрессоров. Ученый, так и не вошедший в ритм боя, остался рядом с рыцарем Тимо, чей зычный голос сейчас раздавал абсолютно бесполезные команды откуда-то сверху. Лучники, не знавшие никакого языка, кроме родного ломбардского диалекта, не могли понять той смеси русского матерного и корявого немецко-норманнского, на котором пробовал навести порядок среди вверенных ему судьбой подопечных бравый подъесаул. У Пригодько же опять заклинило капризное детище финской военной промышленности.
Малышев стоял перед миланцами один – против пяти. Винтовка, так и не выстрелившая ни разу, висела за спиной.
«Револьвер!» Хорошая мысль не всегда приходит с опозданием. Иногда бывает, что спасительные идеи появляются в нужное время.
Костя рванул из-за пояса «смит-вессон». Как учили, отжал предохранители и пошире расставил ноги. Тут же чуть не получил запущенным копьем от одного из нападавших. Из-за этого первый выстрел пришелся в молоко.
На его счастье, только двое из штурмовиков обернулись к одинокому защитнику замка, бестолково размахивающему «мелкой железякой» во внутреннем дворе. Внимание остальных было приковано к суетившимся на стене бездоспешным лучникам. Миланцы, все, как один, в обшитых железными бляхами стеганых доспехах, со щитами и хорошими мечами, добравшись до вооруженных копьями и луками воинов гарнизона, смогли бы на узких крепостных стенах быстро уравнять силы.
Один метнул копье, а второй повернулся к удачно увернувшемуся от копья «пейзанину», вроде громко треснувшему чем-то (патроны были спортивные и практически не давали ни огня, ни дыма). И тут же получил в грудь пулю двадцать второго калибра. С двух метров она пробила и деревянный щит, и железную бляху доспеха. Миланец даже успел удивиться жжению в груди прежде, чем Костя всадил в него еще две пули.
На треск выстрелов развернулись остальные штурмовики. Сверху заинтересованно глядели пропустившие знакомство с огнестрельным оружием двое из «группы поддержки». Сзади наконец-то бухнула винтовка Горового – один из миланцев, помогавших залезть на стену остальным атакующим, кулем рухнул во двор. Теперь у миланцев и Кости была только секунда.
Четверо рычащих наемников рванулись к Малышеву. Он свалил выстрелом с пяти метров высокого бородача в помятой римской лорике, прострелив ему бедро. Вторым выстрелом уложил еще одного крепыша-викинга. Увернулся от очередного копья – и получил чудовищный удар в плечо. Один из нападавших, проскользнув вдоль хозяйственных построек, достал его своим боевым молотом. Будь враг чуть ближе, Костю не спасло бы ничего, но расстояние было великовато для миланца.