Пригодько презрительно скривил нос.
– Без выстрела, одним обухом секиры возьмем. У нас кольчуги, а там небось только в тулупах сидят. Вдвоем справимся.
Костя боевого запала товарища не разделял.
– Может, лучше тихо к стене – и в город? И откуда ты такой кровожадный? Из школы красноармейца? – Он повернулся к проводнику и спросил на местном наречии: – Как тебя обратно должны пропустить?
Над словами товарища сибиряк серьезно задумался.
– Ты не прав, Костя. – Он выбирал слова по одному, нанизывая их в предложения, как когда-то терпеливо собирал ягоды в лесу. – Ты думаешь, я жестокий? Злой?
И сам же, отвечая на свой вопрос, замотал головой:
– Нет… Меня дед учил: никогда не убивай просто так. Не отбирай жизнь напрасно.
Красноармеец потер подбородок, обильно заросший густой бородкой, со временем обещавшей стать широкой окладистой бородой:
– Но мы тут не в лесу, Костя. Мы их оставим за спиной – они кого-то из наших словят и живота лишат. Здесь война, понимаешь? Или мы их, или они нас! И никак по-другому, чтобы и тебе хорошо, и рыбка в животе! Так на войне не бывает! – Он начал уже активно жестикулировать, но голос не повышал и все так же тихо шептал: – Ты их сейчас обойдешь, они Улугбека или Тимофея зарежут… Или завтра тебя убьют, а твою Иоланту всем отрядом хакнут по три раза и пузо вспорют. Тут война, тут нельзя по-другому.
Выговорившись, Захар отвернулся от опешившего от гневной отповеди товарища и устало прошептал в туман:
– Я, думаешь, хотел финнов тех живота лишать? Знал просто: не я, так они меня через день. Война – она такая штука… В нее с чистыми руками войти можно, вот только выйтить нельзя.
Это была самая длинная речь обычно молчаливого и слегка замкнутого в себе сибиряка.
Ответить было нечего. Да и не ждал ответа красноармеец.
– Ну, ладно… Чего там. Справимся, так справимся… Только надо постараться побольше пленных взять – может, выведаем что, – наконец выдавил согласие Малышев.
Костя обернулся к проводнику:
– Так… Это… Как, ты говорил, тебя обратно впустят?
Дружинник, не понявший ничего из эмоциональной перепалки гостей баронессы, тихо прошептал:
– Там, у стены, когда дойду, тихо крякну два раза. Со стены скинут веревку.
Костя опять повернулся к Захару, уже деловито осматривавшему секиру:
– А может, все-таки, ну их? Чего на рожон лезть. А если там варяги? Ног не унесем.
Захар покачал головой:
– Нехорошо. Мы их боимся. А должны они нас!
Костя, подумав, внес коррективы в план:
– Ладно. Коль под хвост тебе что попало… Но я все равно револьвер достану. С викингами махаться я еще не готов. Если там будут эти отморозки, я даже меч доставать не буду – постреляю всех нах! И делов!