– Пипо? Ты это?
Паренек аж подпрыгнул:
– Я! Я, дядька Энрико! Бросайте веревку.
Сверху послышалось шебуршание, и на головы отряда свалился конец толстой волосяной веревки.
– Эй! Ты там иди первый, Пипо! Чтоб, ежели чего… И пускай по одному ползут. А то веревка не новая, сам знаешь.
Пипо ухмыльнулся и рванул по веревке вверх, как заправский гимнаст. Через десяток секунд сверху раздался приглушенный голос:
– Вяжите к веревке миланцев – мы их по одному потянем!
Еще через минуту связанный ополченец исчез в тумане над головами русичей.
Когда начали поднимать второго пленника, тот внезапно очнулся. Увидев себя связанным и подвешенным между небом и землей, миланец не нашел ничего умнее, как заорать дурным голосом. Тут же из тумана раздался звук трубы. На помощь спешило миланское войско.
– Мля, капец нам, – тихо констатировал Костя.
Наверху споро оглушили связанного и снова кинули вниз веревку.
– Давай-ка, друг Захар, иди первым. – Костя подтолкнул замешкавшегося Захара к веревке. Понимая, что время дорого, сибиряк схватился за единственный путь в относительную безопасность, но его, уж собравшегося ползти наверх, задержала рука фотографа. – Погоди секундочку, – Малышев снял со своей шеи автомат и мешок с магазинами (револьвер и патроны к нему он хранил на поясе, а тяжелое вооружение носил отдельно). – На-ка, если чего, то сверху поддержишь. У тебя это лучше получится.
Захар кивнул и быстро полез по веревке.
Костя отошел так, чтобы закрыть начавшему подозрительно крутиться миланцу путь отхода к приближавшимся его товарищам. Звуки рога и крики раздавались все ближе и ближе. Наконец сверху раздалось:
– Лови. – Вниз полетел спасительный конец веревки.
Тут же уже казавшийся смирившимся с пленом командир засады резвым зайцем прыгнул в сторону. Руки его были связаны, но ногами он перебирал не хуже остальных. Путь к своим ему был закрыт страшными чернокнижниками, напавшими на них, но зато оставался открытым путь от стены на север, куда связанный пленник припустил с максимально возможной скоростью, на ходу выкрикивая: «Милан! Ко мне!»
На глазах у Кости убегал возможный крупный выкуп и перспектива решить все свои проблемы одним махом.
Фотограф колебался всего долю секунды. Сработали ли это рефлексы, или это было осознанное решение, но уже спустя пару мгновений за связанным беглецом метнулась тень «полочанина». Как ни велики глаза у страха, а длина ног тоже имеет значение. Убежать противнику удалось недалеко. Уже через два десятка метров пятка Малышева догнала задницу улепетывавшего противника, послав того в непродолжительный полет. Едва миланец упал, сверху, не давая больше ему раскрыть и рта, навалился фотограф.