И сама удивлялась своему хладнокровию.
Неужели она окончательно смогла взять себя в руки?
Боже, какое счастье, если это наваждение уйдет, отступит…
И Кармелита поехала к Миро, чтобы (как она себя убеждала) поговорить о деле. Встретившись, обняла, еще не как жена, но уже и не как сестра.
— Миро! Вот вы сейчас начали наконец-то давать представления…
— Да.
— И как отзывы?
— Отличные! На “бис” вызывают.
— Может, издеваются?
— Нет, что ты! Правда. Говорят, даже из соседних областей начинают билеты заказывать.
— Миро, а то, что вы показываете, как можно назвать?
— Ну, представление. Концерт, наверно…
— Знаешь, это все очень здорово. Только я… Понимаешь, я хочу поставить спектакль, как в настоящем театре. Как в “Ромэн”!
— Сама?
— Да. Ну, то есть нет, конечно. С вами.
— Молодец, — Миро с восторгом посмотрел на нее: ну у кого еще есть такая невеста? — А справишься?
— Постараюсь. Должна справиться. Обязана. Кстати, вот. Света уже и декорации нарисовала. Посмотри. Отец твой одобрил.
Миро смотрел на рисунки, хвалил, цокая языком, но про себя немного на отца обиделся. Что ж он не сказал? Хотя, с другой стороны, Бейбут, наверно, подумал, что она сама ему уже все показала.
— А про что эта история, которую ты собираешься ставить?
— Это старинная цыганская легенда. “Озеро печали”. Помнишь?
— Конечно, помню, — Миро перестал улыбаться. — Но ведь она очень грустная.
— Да, грустная. Но в жизни не бывает все весело. Это же о любви. Настоящей любви! Ну а то, что герои в конце умирают… Это же всего лишь спектакль. Нужно, чтобы люди задумались. На себя со стороны посмотрели. И мы с тобой в главных ролях. Согласен?
Миро не знал, что ответить. Концерт — одно. Спектакль — другое. Не зря говорят, что актерство — бесовское ремесло. Примерять на себя чужую душу, как пиджак. Да еще часто и грязный…
— Миро, ты хочешь отказаться?
— Нет. Как я могу отказаться? Это же твой спектакль. А я хочу быть с тобой не только на сцене… но и в жизни. Точнее, не только в жизни, но и на сцене. Ведь у мужа с женой все должно быть вместе: и жизнь, и смерть. На сцене умрем. А после свадьбы будем жить, долго и счастливо.
Кармелита улыбнулась.
И Миро захотелось обнять ее, расцеловать, поднять на руки и так кружиться, кружиться, кружиться…
— Если бы ты знала, как мне нравится твоя улыбка! И как прекрасно представлять, что скоро я смогу видеть ее каждый день, каждый час!
— Ты думаешь, в семейной жизни я буду только улыбаться? Ты когда-нибудь видел таких жен?
— Не знаю, не видел. У меня их еще не было. Но я сделаю все, чтобы ты не знала ни горя, ни печали.