Родов ждали у Рады совсем скоро. И Рубина постаралась, чтобы к намеченному сроку табор уже не был в пути, а остановился у какого-нибудь города. Им оказался Управск. Привал сделали на опушке леса, у трассы, ведущей в город.
Рубина, как шувани, предчувствовала, что роды будут тяжелыми. Говорила об этом Рамиру.
“Не паникуй! — отвечал он тихо, чтобы жена не услышала. — Такого лекаря, как ты, ни в одной гаджовской больнице не сыщешь. И Рада у нас — молодая, сильная, здоровая женщина. Все будет замечательно!”
Последние слова он сказал нарочито громко, чтоб они долетели до жены. Рада услыхала их и посмотрела на него с благодарностью. Все знают, что перед родами нужно говорить только о хорошем, о светлом.
Схватки начались днем, когда в таборе мало народу. Все тревожней было Рубине, она уже точно знала, что сама не справится. И, поймав машину, повезла дочку в городской роддом. По дороге приговаривала:
— Потерпи, потерпи, родная! Потерпи.
Рада, которая до того бодрилась, начала жаловаться:
— Мама, я боюсь! Мне очень плохо!
— Рада, потерпи, дочь. Скоро в больнице будем! Потерпи!
— Нет. Не надо в больницу, не нужно врача! Ра-мир будет недоволен. Мамочка, ты же сама все можешь!
— Да Рамир с ума сойдет, если, не дай Бог, с тобой что-нибудь случится. Все будет хорошо.
По дороге Рада иногда теряла сознание, но, в общем, держалась молодцом.
До больницы домчались совсем быстро. Там им навстречу мигом выкатили через специальный выход кровать-каталку. Рада пришла в себя. И пока ее перегружали из машины на кровать, тихонько сказала Рубине, склонившейся над ней:
— Мама, я умираю…
— Что ты, доченька, нет. Тут врачи — во какие! И с тобой, и с ребеночком все будет хорошо.
— Нет, мама, я точно знаю. Пусть на моих похоронах поют певчие, красиво так… как ангелы. И ребеночек… Думаю, у меня девочка… Сделай так, чтобы у Рамира остался ребенок. А то ему очень трудно без меня будет. Очень! Все сделай, чтобы у него осталась девочка. Все! Обещаешь?
— Обещаю, дочка. Обещаю! — это последнее, что она сказала дочери.
Две молодые расторопные сестрички покатили Раду в операционную. Она уже была без сознания. Рубина схватила одну из девушек за полу халата:
— Сестричка, вы ее спасете?
— Я вам не сестричка, я уже акушерка! Спасем, мамаша. Конечно, спасем. Мы тут всех спасаем!
— И ребеночка тоже!
— И с ребеночком все хорошо будет.
— А как звать-то тебя, красавица?
— Тамара.
— Дай тебе Бог мужа хорошего, богатого. А я — Рубина.
