— Предупредила? — Да.
— И про меня сказала?
— Пыталась не говорить. Увиливала, как могла. Но мама не верила.
Поэтому все открыла. Сказала даже больше, чем хотела. Хорошо получилось.
Знаешь, маму это очень испугало. Нобольше всего… — Люцита запнулась.
— Что? Что больше всего?
— Мама за меня испугалась, когда узнала, что я с тобой общаюсь.
Говорит, что ты убийца. Я защищала, как могла. Но она не верит.
— Конечно. Я ее понимаю… Кто же мне теперь поверит? Люцита, но я не могу так! Не могу. Давай я сам пойду к твоей матери. И скажу ей, как ты мне дорога, и что мы хотим быть вместе.
Люцита посмотрела на него то ли с нежностью, то ли с изумлением.
— Пойду! Если, конечно, ты хочешь быть со мной… — горячо продолжал Рыч.
— Ты делаешь мне предложение?
— Да, я делаю тебе предложение.
Люцита внимательно посмотрела на Рыча. Так, как будто увидела его впервые в жизни.
— Значит, ты хочешь, чтобы я всю жизнь была рядом с тобой?
— Да. Я уже и не представляю свою жизнь без тебя. За такое короткое время ты стала для меня самым дорогим человеком. Самым близким.
Девушка довольно улыбнулась, встала с места, прошлась по палатке вперед-назад. Рыч с тревогой смотрел на не. Согласится ли?..
— Люцита, что же ты молчишь? Ты не ответила… Не сказала, готова ли принять мое предложение?
Смутилась Люцита. Как долго и безнадежно ждала она таких слов. Не от Степана, конечно. Что Степка — сущий ребенок, его она никак не могла принять за взрослого. А тут Рыч, большой, сильный, ошибающийся, мятежный.
Раскаявшийся, мечтающий о прощении. Как много сразу всего вскипело в ее душе. Но цыганка застеснялась, не хотела, чтоб это все так, разом вышло наружу. Постаралась укрыть за ехидной маской.
— Допустим… Но не могу же я выйти замуж за человека по имени Рыч…
— А за человека по имени Богдан ты выйдешь замуж?
— Ой, да! Точно! Ты же Богдан. Красивое имя…
— Да, наверно. Но я даже не знаю. Меня давно так никто не называл.
— Богдан, — сказала Люцита, перекатывая имя на языке, как леденец. — А мне нравится… Я теперь всегда буду называть тебя Богданом.
Они обнялись, чтобы поцеловать друг друга. Но тут зазвонил телефон Рыча.
— Да! — сказал он.