— Хорошо, а если он сейчас не сможет отдать?
— Сможет. Такой, как он, предпочтет продать все свое имущество — дом, машину, конюшню, все, до последнего гвоздика, — лишь бы вернуть долг.
— То есть смысл в том, чтобы разорить его до нитки?
— Вот именно. И тогда наконец осуществится моя мечта. В этом городе должен быть только один хозяин.
— И это, конечно же, вы?
— А тебя что, не устраивает роль зятя человека, который держит в руках весь город? А в перспективе — и наследника.
— Меня? Вы что? Меня это, конечно же, устраивает!
— Тогда еще раз докажи, что ты можешь быть мне полезен. Иди с закладной к Зарецкому.
— Хорошо, я это сделаю.
— Но не пытайся меня обмануть. Я — не Астахов. Я понятно излагаю?
— Вполне…
Весь мир у моих ног. Леонид Форс. И точка.
* * *
Трудно поверить тому, кто угрожал твоему отцу, кто чуть не убил тебя саму на глазах у большого зала. А Рыч, как будто не понимал этого, все торочил одно и то же: "Кармелита! У нас мало времени. Кармелита, мы должны торопиться!".
"Нет! Нет! — гневно отвечала девушка. — Уходи! Отползай! Я не верю тебе!"
Рыч замолкал на минуту, но потом с новыми силами принимался убеждать свою бывшую подопечную:
— Ну, хватит упрямиться. Да пойми же ты! Кармелита, у нас мало времени… Рука может вернуться в любую минуту.
Но она будто не слышала его:
— Это ты убил Бейбута?
— Нет, нет, десятый раз говорю тебе! Я не хотел его смерти. Я никогда бы не смог так просто ни украсть, ни убить человека.
— "Так просто!" А если не просто. Ведь меня ты украл! Значит, можешь и убить.
Ну, что с ней делать! Рыч скрипнул зубами:
— Как же тебе объяснить?.. Ты помнишь то представление в театре, когда ты стояла у щита, а я метал в тебя ножи? Вместо Миро.
Ничего себе, хороший же пример своего миролюбия он выбрал. Кармелита зло улыбнулась:
— Как же можно забыть такое. Ты тогда хотел убить меня.
Рыч кивнул головой.
— Да, хотел убить тебя. Хотел, причем прямо там, на сцене. Я так ненавидел твоего отца, который выгнал меня ни за что!.. И потому хотел причинить ему самое страшное горе… чтобы он страдал…
Бывший охранник сказал это с такой болью, что Кармелита промолчала и, кажется, впервые за весь их разговор посмотрела на него если и не с доверием, то с интересом.
— Но тогда я понял, понимаешь, понял в одну секунду, что я — не киллер.
И не смогу им быть. Никогда, никогда у меня не получится убить безоружного человека. Вот так, не защищаясь, не защищая, не в бою. А просто взять да убить!
Кармелита продолжала внимательно смотреть на Рыча. В ее взгляде странно смешались страх, отвращение, но уже и надежда.