— Дурак, — рявкнула на него, но уже без злобы.
Аппетитный вид цезаря с креветками и запах еще теплой пасты-карбонара смерили мой гнев во славу чревоугодия.
Мы ели, обмениваясь шпильками и остротами. Я старалась жевать энергичнее, потому что обеденное время подходило к концу. Хотелось удрать до возвращения Палны. Нет. Вру. Не хотела я никуда уходить. Сидела б здесь до конца дня с распущенными волосами, ковыряясь в салате и слушая Дана. Но здравый смысл подсказывал, что лучше уйти незамеченной. Пусть и было у меня прикрытие в виде автоматики, но все же… Да и Ерохину приходилось постоянно отвлекаться за звонки. Бедный.
— У тебя каждый день так? — спросила я, кивая на мобильный, когда он в очередной раз закончил разговор.
— Бывает и хуже, — пожалился Дан.
Вместо того чтобы пожалеть, решила поблагодарить.
— Спасибо за обед. Все очень вкусно.
Ерохин просиял.
— Повторим как-нибудь?
Мой сердитый взгляд «звучал» лучше самого сурового нет.
— Ладно. Понял. Не злись.
— Пообещай, что больше такого не повторится.
— Не могу, — развел он руками, — Ты же не желаешь есть со мной в общественных местах. Что еще остается?
— Не есть со мной. Нигде. И не строить козни, доводя Самойлова.
— Лен, да не довожу я его. Вы сами заострили внимание на этом проекте. Вот и держу руку на пульсе. Работа такая.
— Работа у него, — заворчала я, направляясь через стол, где забрала том с проклятым разделом, к двери.
Дан поймал меня как раз на выходе. Схватил за руку, заставил развернуться.
— В субботу заеду за тобой в одиннадцать, — сообщил он, водя носом по моей щеке.
Как никогда хотелось повернуть голову и поцеловать, но я держалась. По большей части из-за гордости, но еще и было интересно, что за коварство по части поцелуев у него на уме. Оставлю за ним эту инициативу.
— Да, — согласилась я, хотя перспектива встать пораньше в выходной не радовала.
— Я буду отчаянно скучать.
— Это угроза?
— Считай, что да.
— Нужно бояться?
— А тебе до сих пор не страшно?
Я снова была, как желе, потому что с каждой фразой он оставлял на моих щеках легкие поцелуи.
— Дан, отпусти меня, пожалуйста, — взмолилась, позабыв о гордости.
— Это непросто.
— Мне нужно работать. И тебе тоже.
В подтверждение моих слов запел его мобильный.
— Мать вашу, — выругался Ерохин, отпуская меня, делая шаг назад, — Удирай, пока не передумал.
Он прошел к дивану, забрал телефон, ответил на звонок и почти сразу направился к компьютеру.
— Не приходило ничего на почту, — заговорил серьезно и строго, почти чеканя слова, — Смотрю.
Я стояла у двери, забыв о побеге, что дозволил милостивый босс. Не знаю, что на меня нашло, но направилась я не за дверь, а опять к столу. Глаза Даниила расширялись, пока я приближалась, и было чертовски приятно осознавать, что он абсолютно не понимает, чего сейчас от меня ждать.