Из боковых ворот выезжал полицейский фургон, и всем страшно хотелось хотя бы мельком увидеть парня, сидящего внутри. Одни мужчины подпрыгивали, пытаясь заглянуть в зарешеченные окна; другие колотили кулаками по стенкам фургона, выражая не то гнев, не то ликование. Фрэнсис не знала, что именно, да и знать не желала, покуда эмоции толпы направлены не на нее.
В течение следующей недели Фрэнсис владели все те же смешанные чувства. Каждое утро она лежала в постели, испытывая радостное головокружение при мысли о часах свободы, которые у нее впереди. И каждое же утро она заставляла себя встать, одеться и спуститься по улице к газетному ларьку – в полной убежденности, что, если она проведет хотя бы день, не вспомнив о Спенсере Уорде, не уделив ему озабоченного внимания, он пропадет. У нее было ощущение, будто парня затягивает в какой-то страшный, неумолимый механизм, но только она одна это видит; и скрежещущие зубчатые колеса еще не перемололи беднягу потому лишь, что она пытается оттащить его прочь, крепко схватив за воротник.
Но каждое утро Фрэнсис казалось, что Спенсера Уорда рывком затягивает на полдюйма дальше.
«В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ СОТВОРЮ С НИМ ЧЕГО-НИБУДЬ ПОХУЖЕ», «УХМЫЛКИ НА СКАМЬЕ ПОДСУДИМЫХ», «ЗАСЛУЖИВАЕТ ПОРКИ» – такие заголовки появились на первой полосе в двух или трех газетах назавтра после слушания. Репортажи сопровождались фотографиями: на одной – парень шел под конвоем к тюремному фургону, на другой – ухмылялся прямо в камеру, обнажив свои уродливые зубы, а на третьей – заслонял лицо рукой с растопыренными пальцами – каковой жест, подумала Фрэнсис, он явно взял из американских криминальных кинодрам, больше неоткуда. В воскресенье газеты напечатали заметки с высказываниями его соседей из Бермондси: Уорд с подросткового возраста постоянно имел неприятности с полицией, а во время войны «вообще как с цепи сорвался». Как-то раз угнал автомобиль и перевернулся на Стритхэм-Коммон; участвовал в вымогательстве продовольственных карточек; часто попадался на мелких кражах. Его дядя, вокзальный носильщик, дал интервью для «Ньюс оф зе уорлд», в котором просил о понимании и снисхождении. «По натуре Спенсер совсем не злодей, – сказал он. – Он жертва обстоятельств. Он был славным, добрым мальчиком, но характер у него резко испортился после гибели отца в битве при Нев-Шапель. Еще год назад мы надеялись, что он остепенится, но потом он познакомился с мисс Билли Грей и совершенно потерял из-за нее голову. Она дала Спенсеру основания считать, что они помолвлены, и, насколько мне известно, приняла от него кольцо. Но все изменилось, когда мисс Грей стала встречаться с мистером Леонардом Барбером». В заключение он сказал: «Я не верю, что мой племянник способен на такое гнусное преступление, и мне очень интересно знать, почему мисс Грей из кожи вон лезет, чтобы повесить на него вину за убийство. Я изложил свои сомнения в письме в Скотленд-Ярд и сейчас жду от них ответа».