Жизнь Иисуса (Ренан, Штраус) - страница 546
Суббота была главным пунктом, на котором строилось все здание фарисейской мелочности и щепетильности. Это античное и превосходное учреждение сделалось поводом для жалких казуистических диспутов и источником тысячи суеверий. Верили, что сама природа соблюдает субботу; все перемежающиеся источники считались «субботниками». Иисус очень любил побивать своих противников на этом пункте. Он открыто нарушал субботу и на упреки, которые ему делали по этому поводу, отвечал тонкими насмешками. На еще более веских основаниях он презирал целую кучу современных правил, прибавленных к Закону преданием, и поэтому наиболее милых сердцу ханжи. Омовения, чересчур мелочная разборчивость в отношении того, что чисто и нечисто, встречали в нем беспощадного врага. «Можете ли вы тоже омыть вашу душу? — говорил он. — Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из его сердца». Фарисеи, проповедники этого лицемерия, были мишенью всех его ударов. Он ’обвинял их в том, что они выходят за пределы Закона, выдумывают неисполнимые правила, чтобы создать для людей случай согрешить: «Слепые вожди слепых, — говорил он, — а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму». «Змии, порождения ехидны, — прибавлял он, — они говорят только о добром, а внутри злы; они заставляют лгать пословицу: от избытка сердца говорят уста».
Он недостаточно знал язычников, чтобы рассчитывать на их обращении создать что-либо прочное. В Галилее было много язычников, но общественного, организованного культа ложных богов, по-видимому, не существовало. Иисус мог наблюдать развитие такого культа в полном блеске в стране Тира и Сидона, в Кесарии Филиппийской, и в Декаполисе. Он мало обращал на него внимания. У него никогда не замечалось этого утомительного педантизма евреев того времени, этих декламаций, направляемых против идолопоклонства, столь обычных у единоверцев после Александра и наполняющих, например, всю книгу «Премудрости». В язычниках его поражает не идолопоклонство, а их рабство. Молодой еврейский демократ, истинный брат в этом отношении Иуды Гавлонита, не признавал иного господина, кроме Бога, и его очень оскорбляли почести, которые воздавались царским особам, и лживые титулы, которые им часто присваивались. Помимо этого, в большинстве случаев, где он встречается с язычниками, он обнаруживает к ним большую снисходительность; иногда он умышленно возлагает на них больше надежд, нежели на иудеев. На них перенесется царство Божие. «Когда хозяин недоволен тем, кому отдал внаем свой виноградник, что он делает? Он отдает его другим, которые будут приносить ему добрые плоды». Иисус тем более должен был держаться этой идеи, что, по иудейским понятиям, обращение язычников является одним из самых верных признаков пришествия Мессии. На празднестве в его царстве Божием у него возлягут рядом с Авраамом, Исааком и Иаковом люди, пришедшие от всех четырех стран света, между тем как законные наследники царства будут отвергнуты. Правда, нередко может показаться, что в предписаниях, которые он дает своим ученикам, заключается совершенно противоположная тенденция: он как будто предписывает им проповедовать спасение исключительно правоверным евреям; он отзывается о язычниках сообразно с иудейскими предубеждениями. Но надо припомнить, что его ученики, узкий ум которых не был достаточно восприимчив к этой высшей индифферентности по отношению к достоинству сынов Авраамовых, легко могли изменить предписания своего учителя в духе своих собственных идей. Сверх того, весьма возможно, что Иисус сам несколько видоизменял свое отношение к язычникам, точно так же, как Магомет отзывается в Коране об иудеях — то с самым высоким уважением, то с крайней жестокостью, смотря по тому, надеется ли он привлечь их к себе или нет. Действительно, предание приписывает Иисусу два совершенно противоположных правила прозелитизма, которыми он мог пользоваться поочередно: «Кто не против вас, тот за вас» и «Кто не со мной, тот против меня». Страстная борьба почти неизбежно влечет за собой такого рода противоречие.