, подаренный нам на свадьбу батюшкой Алексеем Кирилловичем Сперовым и женой его Ольгой Алексеевной, сестрой моей нянюшки Александры Алексеевны. Алексей Кириллович в былые годы был сельским учителем, сначала у нас в Буйцах, а затем в нашей Даниловке, и был первым моим учителем грамоты. Он женился у нас в доме на Ольге Алексеевне Вознесенской, сестре няни, которую я очень любил в детстве. Мы ездили к ним на свадьбу в село под Тулой, где отец Алексея Кирилловича много лет состоял священником. Это было в конце 80-х годов. Помещица этого села, фамилию которой я совсем не помню, предоставила для свадьбы весь свой старинный деревянный дом с длинной анфиладой комнат, и я вспоминаю, как веселы были мои родители, в особенности мой отец, приводя в восторг всех собравшихся гостей. Алексей Кириллович был затем посвящен в священники и получил приход в селе Изроге на Красивой Мечи в Ефремовском уезде. Я храню самую светлую и благодарную память об обоих, к которым был горячо привязан в детстве.
Наконец, посередине уборной висела медная люстра, очень похожая на остальные бессарабские люстры в доме.
* * *
Уборная комната была несколько короче, чем соседний с нею буфет, и в конце получавшегося от этого промежутка между внешней, западной стеной дома и внутренней, тоже западной стеной уборной, к югу был чулан, а ближе к буфету – совсем маленькая прихожая. В чулане, в его западной стене, было одно окно, а прихожая освещалась небольшим оконцем над наружной ее дверью, выходившей в сенцы. Прихожая была разделена наискось невысокой белой перегородкой с раздвижной дверью, так что сообщение между уборною и чуланом было отделено ею от такового между буфетом и сенями. В прихожей висели лубочные картинки в чер ных рамках, когда-то дареные мне в детстве Дельфиной Ивановной Сафоновой; хорошо помню из них собак, с любопытством заглядывающих в коровник, и зеленых попугаев. Сени, служившие черным хо дом, были дощатые, выкрашенные как снаружи, так и внутри белой краской, с выходом на север; в них было маленькое оконце на юг, перед которым стоял ледник, в наружной стене сеней был устроен шкаф для провизии, требующей прохладного помещения, а на одной из других его стен висел китайский гонг, шумным звоном которого летом сзывали к столу.
* * *
За небольшим проулком был западный флигель; в нем две комнаты с севера были заняты книгами, остальные комнаты внизу были гостевыми, это были небольшие уютные комнатки с уютной мягкой мебелью, устланные небольшими ковриками и похожие на монастырские кельи. Наверху, в мезонине, помещалась старушка М-lle Vavère, состоявшая при сыне М<ише>, а в конце флигеля, с отдельным выходом на его западную сторону, были две комнаты, занимаемые садовником, почтенным Феодором Яковлевичем Леем.