Когда я захотела эти курсы организовать, мне нужно было 10 тысяч. Денег мне никто не давал. Все говорили, что ничего не выйдет. Я разозлилась и сказала: «Не хотите — я буду сама делать!» Созвала всех хозяйственников, говорю: «Ты должен дать 500 рублей, и ты должен дать 500 рублей, и никаких разговоров!». Они меня боялись, потому что я никого не щадила, выступала на всех съездах. Приду, бывало, и скажу: «Давай деньги!» — и все. Ко мне народ хорошо относился. И так я набрала постепенно денег. Брала у торгующих организаций, потом в производственных цехах — где только могла. Одним словом, 10 тысяч я набрала как одну копейку.
Нашли палатки, оборудование. Начали набирать людей на курсы. В лагере было 3 смены. Каждая смена по 300 человек. За три месяца мы пропустили 900 человек. Под Новосибирском есть бор, там мы разбили палатки. В одной части бора стоял женский лагерь, а рядом стоял полк ГПУ. Когда командир полка ГПУ узнал, что рядом строят женский лагерь, он пришел ко мне и говорит: «Что ты делаешь? У нас все красноармейцы перезаразятся». Он думал, что мы устраиваем дом терпимости. Я ему говорю: «Вы не понимаете женщин, вы смотрите на женщин, как на пережиток прошлого, и вы можете идти жаловаться куда хотите, а мы будем делать свое дело.» Он ушел, разругался, сказал, что будет жаловаться. С начальником ГПУ Заковским мы были в хороших отношениях, а командир пошел к нему жаловаться. Заковский меня называл всегда «моя невеста». Он увидел меня как-то и говорит: «Бежанова, ты мой полк хочешь разложить!» Я ему сказала: «Даю тебе слово как женщина, что ни один красноармеец не потеряет невинность».
И вот после всех споров мы собрали преподавателей, организовали первый набор. В лагере была введена строгая дисциплина: входить и выходить можно было только по особой записке. Если кто уходит из лагеря домой, то получает записку от начальника, что отпускается на 20 часов или на сутки. Пытались к нам несколько раз попасть красноармейцы. Я думаю, что эго полк их подсылал. Наши их арестовали, чуть не убили. Вскоре они увидели, что эго не так просто, что этот лагерь имеет большую дисциплину, и потом посылали специально посмотреть, что там делается. Под самый конец было очень интересно. Программа у нас была очень большая, был занят буквально целый день. Наши курсантки имели только время на обед. Вставали в 7 часов, проводили организованное купание. Все шло у нас как по ниточке. Просыпались все по свистку — никаких разговоров. Просыпаются, берут полотенце на руки. Умывались, зарядка, завтрак. После этого сразу начинаются занятия. Так что лагерь был прекрасно поставлен. Было много у нас колхозниц на тракторах, потому что это очень применимо в сельском хозяйстве. Были такие случаи, что женщина боится приступить к трактору, плачет. Подойдешь к ней: ну, чего ж ты плачешь, учись с инструктором. И начинали учиться.