Ой, как он был огорчен. Он же производственник, а не кабинетник. Для него завод — это все. Начали думать о кандидатуре. Константин Иванович написал кандидатуру главного инженера Шкляра, дал проводнику текст, тот отправил. А мы до Свердловска на больших станциях получали все ту же телеграмму. Она нас ловила по всему пути, потому что адрес был: "Омская -Томская ж. д. Международный вагон. Директору КМК Бутенко Константину Ивановичу."
В Москву он приехал уже как зам. Наркома. Он сразу пошел в Наркомат и остался там работать.
Сначала мы жили в гостинице «Москва», потом нас поселили в Доме Правительства.
***
Когда шли аресты, мы не чувствовали опасности. И жили спокойно — чего бояться?! У меня вера в справедливость существующего порядка пошатнулась, когда забрали второго моего брата. Когда первого забрали, я подумала: «Сболтнул что-нибудь. Анекдот рассказал, может быть.» Ну, а когда второго забрали ... Он был таким чистым, что я задумалась и стала анализировать. Я помню, в апреле 1938 взяли Эйхе. Утром как-то Константин Иванович спешил на работу, умывался, я — около него, а он и говорит:
— Знаешь, ведь Роберта Индрико-вича взяли...
— А вдруг и тебя возьмут, Костя?
— Да ты что, с ума сошла? Пусть боится тот, у кого рыльце в пушку. — Прошло недели три, и его взяли...
И вот 15 мая. Светало. Вдруг я слышу, в спальню кто-то зашел. Приоткрыла глаза, смотрю какие-то военные. Вот так вот две кровати, он на этой кровати, я — на той. Смотрю и спросонья думаю: "Наверно, бумаги какие-то пришли подписывать — и прямо в спальню." А почему, как они попали, я не подумала даже. Оказывается, ключи они взяли у вахтера с доски , поэтому мы и не услышали, как они вошли. Я на цепочку дверь не брала. И они вошли в спальню и окружили наши кровати. Тамара спала в своей комнате.
Они включили свет, я сразу натянула на себя одеяло и говорю: "Что это такое?" Они подошли к Константину Ивановичу. Он спал. Начали его будить. Он открыл глаза и улыбается. Быстро все понял.
— Вы Бутенко?
-Да.
— Одевайтесь. — И тут же сразу он начал одеваться. Я кричу:
— Костя, Костя, ну что же это такое, Костя?
— Ну, что я могу тебе сказать?
Я кинулась к шкафу.
— Что хотите?
— Дать что-нибудь ему.
— Вот пару носков, носовой платок и полотенце. Больше ничего не надо.
Тогда я начала кричать: "Тамара, Тамара!". Они: "Зачем будите? Зачем ее беспокоить?". Они открыли дверь, зашли сами в тамарину комнату. Константин Иванович подошел к ней, разбудил ее, обнял, поцеловал,сказал:
— Береги Соню,— и пошел к дверям. Я еще крикнула: "Костя!". Он так посмотрел... Ушел. Больше я его не видела.