– Ах, теперь, наверное, я во всем виновата? И это несмотря на то, что я всю жизнь на вас работала как горничная? – съязвила Ева. – Ты не думаешь, что я тоже себе все иначе представляла?
Она шлепнула мокрой тряпкой по мойке и, не оборачиваясь, выскочила из комнаты. Ванда затаила дыхание и медленно выдохнула. Неужели отношения между этими двумя всегда были такими?
Томас Хаймер неподвижно смотрел в сторону прихожей.
– Нам, Хаймерам, просто не судьба сделать счастливыми наших женщин, – произнес он. – Нам вообще не везет. Ни в чем.
Ванду это неприятно задело, она отодвинула стул назад.
– Теперь мне действительно нужно идти.
– Да, – ответил он.
Внизу на лестнице ее перехватила Ева:
– Ты ведь не собираешься уйти, не повидав дядю и деда!
Она схватила Ванду за руку, а другой толкнула дверь в затемненную комнату, посреди которой стояла кровать.
– Твой дядя Михель! Сейчас он спит, но полночи причитал, как ребенок. И так каждую ночь. Его вопли слышны во всем доме.
Ванда в остолбенении уставилась на тонкое одеяло, под которым лежал человек. Что за убогое существование! Она отвернулась. Ева с иронией смотрела не нее. Но прежде чем Ванда успела что-либо сделать, Ева уже распахнула следующую дверь.
– А здесь – твой дед! Не бойся, он не кусается, даже наоборот: он сегодня в особенно хорошем расположении духа!
– Я… подожди, Ева, я не думаю, что…
Напрасно девушка упиралась, рука упрямо тащила ее вперед. Что вообразила себе эта баба, чего она хочет?
– Ева! С кем ты разговариваешь? Мне нужны мои лекарства! Ева! Давай! – ныл мужской голос.
– Гости к тебе, Вильгельм!
Ева втолкнула Ванду в комнату, но сама не вошла.
– Располагайся удобнее. Я не хочу вам мешать.
Когда дверь закрылась, Ева расхохоталась, словно удалась особенно удачная шутка.
Ванда разъяренно посмотрела ей вслед.
– Рут? – недоверчиво заморгал Вильгельм Хаймер. – Ты… вернулась?!
– Я Ванда, – девушка нерешительно подошла к постели.
Значит, вот это и есть властный Вильгельм Хаймер. Ужался до кучки костей и старой морщинистой кожи.
– Ванда? – Его слезящиеся глаза заморгали сильнее, будто он пытался разглядеть ее получше. – Я не знаю никакой… – окончание предложения утонуло в приступе кашля. – Кто ты? Убирайся! Почему Ева пускает ко мне чужих людей? Ева! Ева-а-а!
– Не может быть, чтобы ты забыл о моем существовании! Я – дочь Рут! – воскликнула Ванда. – И не беспокойся, я сама уйду!
Она резко развернулась к двери. Может, ее дед потерял здравый рассудок, но хоть это он должен помнить, разве нет? Ей уже все так надоело! Никакие предварительные настойчивые увещевания не могли подготовить ее к осознанию того, какой отвратительной семейкой были эти Хаймеры. Исключительно безобразные хамы. Неудивительно, что мать тогда сбежала!