Пока в мастерской готовились к выливанию свинца, Анна продолжала сидеть на своем месте.
– Почему ты не идешь вместе с Йоханнесом? – спросила она Ванду. – Тебе же всегда и везде нужно сунуть свой нос.
У Ванды вдруг появилось ощущение, будто ее ударили под дых. Она растерянно посмотрела на кузину.
– Мы все равно видим бесформенные комки, в которых стараемся уловить все счастье мира, – улыбнулся Рихард Йоханне, которая подошла к столу с застывшим свинцом в тарелке.
– Гадание на свинце – это всего лишь новогодняя традиция, правда?
Потом он обратился к Ванде:
– А такой обычай есть в Америке?
Его теплое дыхание несло слова ей в лицо, как сладкие облачка. Она тут же позабыла о замечании Анны.
– Я… как бы это сказать… то есть…
Ванда беззвучно рассмеялась. Что дядя Петер подмешивает в пунш? Голова неожиданно становится ватной!
– Ты задаешь такие глупые вопросы! – прошипела Анна. – Разумеется, они знают о наших обычаях, они ведь когда-то были немцами, даже если большинство из них давно позабыло об этом.
– Анна! – Йоханна, нахмурившись, взглянула на дочь.
Анна резко отодвинула стул.
– Опять Анна? Я думаю, все это глупо. Вы такую канитель разводите вокруг Ванды только потому, что она приехала из Америки. Словно это какой-то рай на земле.
– Мы рады, что Ванда приехала к нам в гости, – тихо ответил ее отец. – И это совершенно не связано с тем, что она американка, просто она близка нам и пришлась всем по сердцу.
– Кажется, у всех здесь все так хорошо! – выпалила Анна и выскочила из комнаты.
Ванда была неприятно поражена и теперь растерянно смотрела на пустое место за столом. Причина такой злости Анны, конечно же, имела место. Весь вечер кузина зорко следила за каждым жестом, каждым взглядом Ванды и Рихарда. Анна неоднократно пыталась завязать разговор с Рихардом, но тот отделывался короткими ответами, чтобы тут же переключить внимание на Ванду.
При других обстоятельствах Ванде, возможно, было бы жаль Анну. Но вместо этого она испугалась, что остальные могут почувствовать ликование ее сердца.
– Думаю, мне нужно немного подышать свежим воздухом, – пробормотала она и тоже выбежала из комнаты.
Снаружи стоял лютый мороз. Снег прекратился, но небо все равно было затянуто плотными светло-серыми тучами. Ни ярких звезд на небосводе, ни желтой луны этой ночью.
Ванда осталась стоять под навесом на расчищенной земле. В свете кухонного окна блестел свежий снег, будто вышитое стразами вечернее платье. «Что мама надела сегодня вечером?» – неожиданно задумалась Ванда. Несколько трогательных секунд она вспоминала шумные новогодние вечеринки, на которые ходила вместе с родителями. Наверное, было бы лучше никогда и не уезжать из Нью-Йорка… «Но тогда бы ты никогда не встретила Рихарда», – зашептал ей в тот же миг внутренний голос.