Мария вздохнула.
– Не говори чепухи! Я сразу могла сказать, что искусство Пандоры не понравится твоей матери. Пусть сейчас ты это меньше всего хочешь услышать! Но теперь уже ничего не изменить! Я вернусь в зал и скажу Рут, что танец доставил мне огромное удовольствие. После этого она снова успокоится.
– Нет, подожди!
Ванда удержала Марию за рукав, потом тяжело вздохнула.
– Я совершенно не хочу возвращаться в логово ко львам. Почему бы нам прямо сейчас не отправиться в бар на углу, прежде чем нас сожрут живьем? Я приглашаю вас!
С вымученным весельем она подхватила под руки Марию и Гарольда, так что им ничего другого не оставалось, как подчиниться ей.
Гарольд сжал руку Ванды.
– Дорогая, я тебя предупреждаю: если ты снова закажешь этот ужасный анисовый ликер, который тебе так нравится, то я предпочту выслушать гневные речи твоей матери!
– Не переживай, сейчас у меня настроение для водки! – ответила Ванда.
У нее так пересохло в горле, что лучше ей было заказать большой бокал вина.
– Водка? Теперь я узнаю́ нашу малышку! – ответила Мария. – Все равно в конце вечера гости будут пьяны. И что тогда на это скажет твоя мать, я даже думать не хочу.
Ванда только слегка пожала плечами.
– Некоторые вещи просто легче воспринимать, когда ты нетрезв.
Мария хихикнула.
– Теперь ты говоришь, прямо как твой отец. Он всегда так говорил после скандала с Рут.
– Отец? Как это? – обернулась Ванда, нахмурившись. – Он ведь вообще не пьет водки…
– Я… я просто хотела сказать…
Мария смотрела куда-то в конец коридора. В ужасе она заметила, что к ним с мрачным лицом приближается Рут.
– Лев покинул свое логово, – пробормотала Ванда, в тот же миг тоже увидев мать. Она отпустила руку Марии.
– Итак, что ты только что сказала? – спросила она.
Ванда полагала, что лучшая защита – это нападение, поэтому она решила воспользоваться странным замечанием Марии в качестве отвлекающего маневра. Она подумала: если игнорировать льва, то он не зарычит.
– Я что-то не могу припомнить, чтобы отец прикладывался к водке, когда ссорился с матерью. Они ведь всегда жили душа в душу. Правда, мама?
– Кто-нибудь может объяснить, о чем идет речь? – спросила Рут. Правый глаз ее слегка дернулся: первый вестник надвигающейся мигрени.
– Да так, ни о чем! – отмахнулась Мария. – Ты не проводишь меня в зал? Я просто изнываю от жажды и хочу выпить бокал шампанского…
– Ну правда, тетя Мария! Ты же не можешь выставить отца пьяницей и оставить все как есть! – постаралась состроить наивную мину Ванда. – Или, возможно, есть вещи, касающиеся моего отца, которые мне не следовало бы знать? – произнесла девушка наигранно укоризненным тоном.