– Тут у меня ничего нет, Франческо, – наконец ответил он.
– Жаль, – вздохнула девушка. Теперь придется подбирать что-то со стороны. – Но, может, вы нам почитаете по памяти?
– Вот я уеду отсюда, – вмешался Роберто, – и читайте сколько угодно. Хоть по памяти, хоть по книге, хоть вообще новые создавайте. У тебя, Чино, как со стихосложением?
– Никак, – рассмеялась девушка.
– Не представляешь, насколько меня это радует. Значит, не будешь завывать при уборке. Так, до обеда у нас уборка, разминка и поход к цирюльнику, после обеда – музей.
– Что еще за поход к цирюльнику? – напряглась девушка.
– У тебя неуставная прическа, – ответил Роберто. – Ординарец моего брата должен не только вести себя прилично, но и выглядеть так же. Правильно, Ченцо? Так что давай деньги на стрижку, если уж жалованье зажимаешь. Впрочем, если Чино согласится, я могу просто побрить ему голову. Сам. Экономя твои деньги.
Франческа в ужасе смотрела на этот генератор идей. Она даже в страшном сне не могла представить себя с лысой головой. Если выбирать между лысиной и замужеством, второе казалось намного привлекательнее. С бритвой ее не могла примирить даже мысль, что волосы отрастут, а муж никуда не денется.
– Я против, – твердо сказала она. – Я не буду состригать волосы.
– А как же устав? – вкрадчиво поинтересовался Роберто.
– Франческо не подписывал пока никаких бумаг, так что может позволить себе неуставную прическу, – усмехнулся Винченцо. – И поскольку, как мне кажется, твоей энергии требуется выход, а принимать участие в уборке ты не будешь, то сходишь сегодня на рынок с инорой Кавалли. Она будет счастлива – ведь ты не сможешь в это время плохо влиять на моего ординарца.
* * *
Полковник Вальсекки хмуро смотрел на капитана Санторо и молчал. Пояснять, почему он вызвал подчиненного, начальник гарнизона не торопился, и Винченцо уже несколько раз прошелся по всем своим промахам на новом месте службы, но ничего страшного так и не припомнил. Наконец Вальсекки откашлялся и спросил:
– Эта девица, она точно Сангинетти?
– Вне всякого сомнения, инор полковник.
– И что, она не покушалась на вас ни разу за все это время? – недоверчиво прищурился Вальсекки. – Девушка, воспитанная в традициях кровной мести? Мне с трудом в это верится.
– И тем не менее. У нее свои понятия о чести. Нападение исподтишка для нее неприемлемо.
– Почему же она остается в Алерпо?
– Я могу только предполагать. Возможно, хочет научиться у меня фехтовать. А в последнее время мне кажется, что она решила устроить нашу с братом личную жизнь.
– Зачем? – удивился Вальсекки.